— Сколько?

— Приходили.

— И ты отказал?

— Я сказал, что подумаю.

— Серьезные люди приходили?

— С Реутово. Под Зеленым работали. У них такой смуглый зверь старший. Гибоном кличут.

— Наследники из Калькутты, — насмешливо произнес Художник.

— Они говорят, что да.

— А ты что думаешь?

— А я с людьми советуюсь.

— Кому упасть в объятия — вопрос нешуточный. Очень важный вопрос. Только выхода-то у тебя, детолюб, нет. Наша скромная благотворительная организация — тебе по духу самая близкая.

— Это почему?

— А ты не знаешь? — ласково улыбнулся Художник. — по тому что у меня богатая коллекция видеозаписей.

— Этого достаточно?

— Ты справки-то наведи насчет нас. Мы в узких кругах юли широко известные. Короче, всех отсылай к нам. Стрела нужна — будет стрела… Телефончик возьми. Пригодится.

Ждать пришлось недолго; Самозваные наследники покойного Зеленого завалились к Политику опять. А потом позвонили Художнику.

— Знаешь, пацан, — глухой рык принадлежал тому самому Гибону. — Есть такая поговорка — будем считать, что я вас тут не видел.

— Зато я вас вижу, — сказал Художник. — Только видеть можно по-разному. В красных розах. В гробу… Отвалите, братаны, тут не ваше место.

— И не твое. Преступишь порог «Акраме» — будем мочить. Всех.

— Что мы как не свои — по телефону. Стрела?.. Только третейских судей не приводи. Для нас авторитетов нет.