– Теперь ты принадлежишь ему.

У меня сердце остановилось. Воздух на выдохе застрял где-то в глотке. В горле противно запершило.

– В смысле?..

– Он компенсировал мне все затраты, – Шевц говорил ровно, спокойно глядя мне в глаза, – деньги уже на моем счету.

– Ты… – я попыталась сглотнуть застрявшие в горле ледяные осколки, – ты… что… ты продал меня?!..

– Не надо делать такие глаза, Оля, – поморщился он, – я предупреждал, что избавлюсь от тебя, как только ты мне надоешь.

– Я тебе надоела?

– Да.

– Ты врешь!

Я не верила ни одному его слову. Не понимала, почему, но он точно врал. Мысли метались, создавая в голове непроходящий гул. Инстинкт душевного самосохранения отчаянно искал логическое объяснение бреду, что проникал в мои уши.

А потом меня осенило. Это проверка! Так ведь? Дима приревновал меня к Никите. Решил, что наши с ним чувства взаимны? Ну, конечно!

– Дима, я не хочу быть с Дроновым. У меня никогда с ним ничего не было и я его не люблю.

– А твоего мнения никто не спрашивает, – холодно усмехнулся он.

То, что я почувствовала в тот момент, было похоже на хлесткий удар мокрой половой тряпкой по лицу. Больно и унизительно одновременно. Тело оцепенело.

– То есть… Тебе все равно, с кем я буду?.. – по щеке побежала первая слеза, – что у нас с Никитой будет секс?

Шевц отвернулся к окну. Отодвинув занавеску, оперся двумя руками о подоконник.

– Дим, посмотри на меня, – всхлипнула я, – зачем ты это делаешь?

– Вещи все заберешь. Шубу, колье – тоже. И ноутбук…

– Дима!!! – заорала я, – почему?! Скажи мне!!! Я хочу знать!!!

Оттолкнувшись от окна, он резко развернулся ко мне всем корпусом и заорал в ответ.