Клим решил рубануть смаху. А там пусть Стах разбирается.

- Стах, я виноват во всем, - начал свою исповедь Клим, - никакой я Эльке не муж, и не буду им. Я тебе соврал. Она меня попросила вроде бы объявиться на новоселье, и больше ничего. Фикция. Ни расписок, ни прописок ,и ничего остального. Страшновато ей одной. Вот по старой дружбе и опросила, чтоб никто не вязался, ну и для охраны, - Он усмехнулся криво, хорош, конечно, охранник. Мы так придумали. Ты прости...

- Почему ты передо мной оправдываешься? - Холодновато удивился Стах, я лишь дальний недавний знакомый.

Неизвестно почему, именно сейчас Клим понял, что этих двоих, Эльку и Стаха, связывает нечто большее, чем просто знакомство. Он понял, - как озарило! - что Стах неравно дышит к Эльке, и она - тоже... Но ведь он из этих... Геев? Как же тогда?..

Клим молча смотрел на Стаха, а в мозгу прокручивалось неожиданное открытие.

- Что ты замолчал? - усмехнулся Стах, - продолжай. Ну, вы не муж и жена. Проехали. Дальше. О чем ты ещё хочешь сказать?

- Дальше?.. - Переспросил Клим, - дальше я скажу тебе, что ей угрожает опасность. Меня подрядили её убить.

Стах вскочил.

- КТО? Чего ж ты тут разводишь! Муж, не муж! Кто заказал?

- Игорек, или Пашка он, я не знаю точно... Надька его любовница... Прошептал Клим.

- Толстый, маленький, белесый? - Быстро сориентировался Стах.

Клим утвердительно качнул головой. И вдруг все напряжение последних суток вылилось у него в бурное рыдание.

Он рыдал и, привалившись к руке Стаха, бормотал сквозь слезы, но я убежал, убежал... Согласился, а потом сбежал от них.

- Надо ехать к ней, Клим! Потом, все потом! - Крикнул Стах и схватил с вешалки куртку.

- Я... Я украл у них деньги. Баксы... Из кошелька... - Никого и ничего не слыша, кроме себя, продолжал признаваться Клим.

... Господи, какая же грязь, подумал Стах. Но на лице его ничего не отразилось.

Никогда никому Клим ни в чем не признавался.

Даже себе, - наряжая свои деяния в одежды миленьких шуточек и вполне безобидных проделок. А сейчас, Стаху, - вылил скомканную, безумную исповедь. Бесстыдно откровенную.

Он засунул в карман куртки кастет и тряхнув Клима за плечи, спросил, ты едешь?

Тот был полностью выпотрошен. Бледный, осунувшийся, с отрешенным взглядом, он как бы ничего не понимал.