– Черт! Увидела-таки.

– Ну-ну, Ева, если надумала жульничать в шахматах – старайся получше.

Ева подняла левую руку.

– Значит ли это, что я должна вернуть и пешку, Бекки? – Она приоткрыла ладонь. На ней, рядом со слоном, ютилась белая пластиковая пешка.

– Ах ты, сорока! Когда успела?

– Когда ты сбила ладью. Мне, знаешь ли, обидно, что ты сшибаешь мои фигуры, а я к твоим подступиться не могу.

– Если бы ты не зацикливалась на шашках, получалось бы лучше.

– Давай поиграем в шашки!

– Ну нет, ты в них слишком хороша. Я не играю в шашки даже наполовину так же хорошо, как ты играешь в шахматы.

– Несправедливо! Ты никогда не соглашаешься на мою игру.

– Ха-ха, на моей территории – никаких шашек.

– Не-спра-вед-ли-во.

– Поставь слона и пешку на место, Ева. Не на доску – туда, где они стояли.

– Ну что, счастлива?

– Конечно. Шах и мат.

– Вот и славно! Я даже рада, что с этим покончено.

– Еще выпьешь?

– Нет. Мне машину вести.

– От пары чашек кофе ты не будешь танцевать голышом на столе.

– Бекки, я серьезно. Кофеин на меня плохо влияет. Он отключает остаток мозгов, на который я еще могу положиться.