Великолепно.

Похоже, они оба и помогли мне с защитой, а уже я лично, освободившись от Проклятого, смог допетрить, что мне нужно перестать изливать негатив на эту тварь. Ну просто потому, что Проклятый питается негативом. И чем больше его изливаешь, тем сильнее эта тварь.

И именно бездействие, то бишь полное игнорирование этой твари — это и есть мощное оружие.

Хоть это и понимаю, но звездец как сложно иногда противостоять этому уроду… как и его марионеткам.

Так и хочется взять и замандошить тварей голыми руками.

— Александр, я рад, что ты смог выйти из Мира Теней, — сказал Беляев старший.

И только сейчас я окончательно понял, что всегда проходил не через непонятную тьму, а через Мир Теней.

Но всё же решил уточнить:

— Я в Мире Теней был, верно? И это Вы пришли ко мне в образе двухметровой серебристо-белой мантии?

Ответ Беляева старшего меня потряс до глубины души.

— Благодари моего сына и его древнее колдовство, — улыбнулся император Старой Магической Москвы. — Валера получил это колдовство, этот высший дар от своего деда, моего отца. Сделано это, чтобы мой сын мог стать проводником в Мир Теней. Коты очень хорошие проводники в загробные миры и миры, вроде того, где обитает сама Тьма — беспощадное Время. И именно поэтому Валере удалось переслать моё естество в Мир Теней, где я попытался не дать своему прапрапрапрадеду отравить твоё сознание в теле Воронцова.

Воу-воу, полегче.

Ещё одна тайна, от которой мне сносит крышу.

— Постойте, то есть Ваш сын получил от Вашего отца возможность превращаться в кота, чтобы стать проводником в Мир Теней⁈ То есть сорян… я это понял уже… но не могу всё равно полностью осознать. Просто я реально не понимаю, зачем всё это?

— Чтобы я… — Отец Кристины задумался. — Чтобы я мог передать силу тому, с кем мой прапрапрапрадед попытается провести замену душ. В данном случае замена уже произошла, а вот моя передача силы — это ещё предстоит сделать, когда твоя броня Чёрного Императора будет в стопроцентном слиянии с твоим телом.

Не понял, что́⁈

— Александр Константинович, Вы хотите сказать, что этим «кем-то» оказался я́, верно⁈

Беляев старший, как и его сын Валера, одобрительно кивнул.

— Охренеть! — схватился я за голову. — Но ведь Вы же видели, как он меня сейчас чуть не… — Мне не хотелось говорить слово «приручил», потому что это сложно произносить. Я не тот, кого можно приручить, как какую-то зверушку.

Император Старой Магической Москвы всё понял, поэтому не стал дожидаться окончания моей фразы, а сам начал: