Тот, какое-то время висел молча, а потом неожиданно крутнулся так, что кусок его (даже не знаю как эти лохмотья назвать) верхней одежды, остался у меня в руках, а сам оборвыш, шустро, словно белка, метнулся в сторону. Но Мага был настороже и через секунду, беглец снова повис в воздухе. В этот раз он даже особо не трепыхался.

– Ты не ответил на вопрос. Ты сам по себе или с кем-то?

Собеседник угрюмо пробурчал:

– Мы сами свои.

Понятно… я где-то так и предполагал. Забрав ношу у горца, я поставил пацана на землю и ухватив за руку, продолжил допрос:

– И сколько вас в твоей ватаге?

– Не скажу!

Я удивился:

– Почему? Это что – военная тайна?

Мальчишка ненадолго задумался и упрямо тряхнул головой:

– Вы тогда облаву сделаете и всех нас посадите. Не скажу!

– Вот те нате! Зачем же вас сажать? – не сумев поймать его взгляд я сдался – Ладно шкет слушай сюда – ты знаешь где находятся казармы таганрогского полка? Хорошо. Тогда, если решитесь, приходите вечером туда. Часовому скажешь, что к товарищу Чуру. Там вас помоют и покормят. Обещаю, что после кормежки силком держать никого не будут. Кто захочет сдохнуть под забором – скатертью дорога. А с остальными поговорим за дальнейшую жизнь.

После чего отпустил собеседника. Тот отпрыгнул, но видя, что гоняться за ним не собираются, остановился:

– Точно, шамовку дадут?

– Точно. Каждому по миске каши. С салом. И по полкуска сахару с кипятком.

– И потом отпустят?

Я развел руками:

– Тебе же раз сказано было? Или ты еще и глухой?

Пацан независимо сплюнул и уже уходя, бросил через плечо:

– Мы подумаем!