А когда я дошел до колонны, то там уже все было кончено и народ занялся изучением трофеев и легкой мародеркой. Мы с Григорием, не размениваясь на мелочи, сразу занялись осмотром машин. Ну что сказать – первую раздолбали весьма качественно, расхерачив все что возможно. Вернее, в капот попало всего несколько пуль, но настолько удачно (или неудачно это как посмотреть) что данный грузовик уже никуда не поедет. Со второй "Прагой", которая скатилась с дороги и заглохла, упершись в большой куст, дела обстояли гораздо лучше. Кузов как решето, да и задним скатам досталось, но кабина и движок целенькие, так что из двух мы одну точно соберем. А ведь есть еще и третья машина. Но вот она, съехав в небольшой кювет, как-то подозрительно дымит. Да и народ от нее отходить начал.

В общем пока я добежал до последней "Праги" она уже не дымила, а откровенно горела. Тушить ее было не чем, и мы могли лишь наблюдать как полыхает наш трофей. Эх! В данном случае даже пулеметчиков обвинить не получится, потому что вот так поджечь транспорт, можно лишь случайно. Хорошо еще жмуриков из кузова повыкидывать успели, а то сейчас здесь не только бензиновая вонизма была бы…

А на эти трупы у меня были планы. Вернее, не на тела, а на форму и снаряжение с амуницией. Я еще перед боем предупредил взводного-1, что нам предстоит возможный маскарад с переодеванием. Тогда еще эти ухари (в смысле Трофимов и Липатов) меня удивили. Вот вроде бы анархисты-анархистами, но кое-что из общих правил помнят. В частности, например то, что переодевание в форму вражеских солдат считается недопустимым и в случае поимки такого перца, противник его имеет право сразу расстреливать на месте без суда и следствия. Правда, их волнения я пресек вопросом – "А кому вы там собственно в плен сдаваться собрались?" – и проблема была улажена.

Пока я возвращался к более-менее целому грузовичку ко мне присоединился печальный Михайловский. Печален он был от того, что и ему достался трофей в виде пулемета. Но опять некондиционный. Там одной пулей кожух вскрыло чуть не по всей длине и второй ударило в тело MG. Ударило в краешек, но замятость есть и ее надо выправлять. Поэтому сейчас у нас получается странная ситуация – немецких патронов вполне хватает, но пулемет под 7.92 всего один. И наоборот – наших пулеметов много, а патронов 7.62 – кот наплакал. При этом Виктор лелеял робкую надежду, что тот ручник, который он видел у мотоциклистов, не пострадал. Еще он сильно желал найти в селе хоть какую-то механическую мастерскую или хотя бы инструменты и приступить к починке как нынешних, так и собранных ранее трофеев.

Я выразил сомнения в наличие желаемого. Это на станции всего должно хватать, а в селе… Хотя и мне инструменты сейчас тоже не помешают. Домкрат, балонные ключи, кувалда, молоток. И это только чтобы поменять задние скаты. Хорошо еще они цельнорезиновые и там камер нет. Но все равно внешнюю часть хорошо так разлохматило.

При этом мне оказалось проще – нужные принадлежности нашлись в ремонтном ящике на машине. Так что, отдав необходимые распоряжения, занялся приведением грузовичка в божеский вид. Помощников вполне хватало, поэтому я в основном руководил, показывая, что крутить и куда бить. Чуть позже появились оба водителя, которые тут же кинулись проверять заводится ли агрегат, а потом начали снимать с разбитой машины, все что можно.

Оглядев орлиным взором рабочую суету, я подозвал наших водил и сказал:

– В общем так – час вам на все про все. Все подтянуть, проверить. Горючку из той бибики – я ткнул пальцем в побитую машину – слить и забрать с собой.

Один из них удивленно вякнул:

– Куда же мы ее сольем?

На что я пожал плечами:

– Проявите смекалку. Сгоняйте в село – может там тару найдете. Пусть даже бочку деревянную. Потом, на станции, что ни будь более подходящее найдет. Понятно?

Те кивнули, а я верхом направился к основным силам, где был встречен возбужденным комиссаром и (очень неожиданно) попом. Лапин делая широкий жест в его сторону, сразу представил долгогривого:

– Это товарищ Барметов, здешний священнослужитель. Пользуется в селе авторитетом, поэтому помогал мне распределять зерно среди нуждающихся. Он же послал гонцов в соседние деревни, а то зерна получилось слишком много и если большую часть оставить здесь, то немцы потом могут провести ревизию. А так – все нормально получится.

Спорить как именно получится я не стал (держа в уме что ныне не сорок первый и фиг его знает какие сейчас порядки у немцев) а перевел внимание на его спутника. Местный поп, руку мне для поцелуя совать не стал, а просто протянул ладонь представляясь:

– Отец Вениамин. Настоятель Квашнинского прихода.

– Командир подразделения – Чур.

Священник слегка дернулся и перекрестившись, осторожно уточнил:

– Эвона как… просто Чур? Разве сие возможно?

Не склонный вдаваться в долгие объяснения, я лишь пожал плечами: