— Таков, высокий суд, закономерный исход действий, направленных против мирного населения, против народного государства. Некоторые из подсудимых говорили здесь о политических мотивах. Что у этих людей, у Рейтара осталось политического? Ничего. Жалкие фразы, которыми они в главах общественности пытаются прикрыть зверские убийства, грабежи, насилия над мирными, беззащитными жителями наших деревень. Так закончил свой бандитский путь Лупашко, так закончил его Бурый. Оба они предстали перед судом народной Польши, тем же закончится и преступная деятельность банды Рейтара. Пока здесь, на скамье подсудимых, нет ее главаря. И может быть, от его руки, от рук его извергов погибнут еще люди, наши соратники по труду и борьбе за новую Польшу, но в одном мы уверены — приходит конец бандитскому террору. И конечно же Рейтара ждет то же, что и его предшественников — Бурого и Лупашко, как и сидящих здесь в зале подсудимых.
Высокий суд!
Мерой человеческой справедливости является наказание, соответствующее совершенному преступлению. Однако бывают преступления, не поддающиеся оценке из-за своей трагичности. Их-то и совершили подсудимые. Какую меру наказания они заслужили за это? Высокий суд, это закоренелые убийцы, абсолютно лишенные даже капли жалости. Они не щадили ни сирот, ни стариков, ни одиноких матерей! Какую кару заслужили те, кто поднял оружие против народной Польши?
От имени прокуратуры я предлагаю вынести всем подсудимым высшую меру наказания — смертную казнь.
Когда прокурор произнес последние слова, по залу пронесся одобрительный шум. Один из подсудимых, Прыщ, потерял сознание и сполз на пол.
Приговор был объявлен к вечеру. Суд признал подсудимых виновными в предъявленных им обвинениях и приговорил всех к смертной казни. Приговор являлся окончательным и обжалованию не подлежал. Однако перед приведением его в исполнение подсудимым предоставлялась последняя возможность обратиться с ходатайством о помиловании к президенту Польской республики.
Уже совсем стемнело, когда Боровец во главе конвоя двинулся обратно в Ляск.
…Воспользовавшись тем, что заседание суда было открытым и доступ в зал свободным, Рейтар через свою конспиративную сеть своевременно получал информацию о ходе процесса. Ему донесли и об отнюдь не героическом поведении его подручных. Это привело его в бешенство. Некоторое время Рейтар даже колебался, не махнуть ли на все рукой и не бросить ли их на произвол судьбы. Если в конце концов он и решился отбить их, то в основном из «воспитательных», пропагандистских соображений. Он хотел еще раз доказать всей округе, что с ним шутки плохи, что за ним сила, коль уж он пошел на открытое нападение на конвой.
Заря тщательно изучил маршрут, численность и вооружение конвоя. Он знал, что им командовал подпоручник Боровец, тот самый, который разгромил его группу у Буга. Конвой имел постоянный состав и порядок следования: впереди газик, за ним тюремный фургон, а за фургоном — грузовик с солдатами. Решено было образовать на дороге завал, обстрелять конвой перекрестным огнем и забросать гранатами. Когда начнется бой, специально выделенная группа прорвется к фургону и освободит узников. Для засады был выбран мостик через небольшой ручеек, впадающий в Пелхувку, — место низкое, окруженное со всех сторон лесом, который тянулся с одной стороны до Чешанца, а с другой — до Гродиска. Для нападения на конвой Рейтар выделил группы Зари и Коршуна, а сам с группой Кракуса решил залечь на пригорке, чтобы подстраховать нападавших и прикрыть возможные пути их отхода. Банда заняла свои позиции, когда уже вечерело.
Ожидание затянулось. Наконец бандиты получили со своего передового поста сигнал о приближении конвоя. Они заблокировали мостик и приготовились к бою. По поляне запрыгали длинные лучи света от фар приближающихся машин.
В идущем впереди газике кроме шофера, Боровца и спешившего в Ляск Зимняка находился радист с рацией и ручным пулеметом. В кабине фургона рядом с шофером сидел сотрудник отделения госбезопасности, а в крытом кузове, в отгороженном решеткой от конвоируемых отсеке, — четыре милиционера. Два отделения солдат на грузовой машине замыкали колонну. Шофер газика успел в последнюю минуту заметить завал. Он резко затормозил, но остановить машину не смог и, вывернув руль, направил газик в кювет. И тотчас же на колонну обрушился ураганный огонь бандитов.
— Всем в кювет! — скомандовал Боровец.
Пулеметчик нырнул под мостик и из-за укрытия открыл огонь. Благодаря тому что водитель не растерялся и направил газик в кювет, нападение банды лишилось внезапности. Поэтому Боровец не потерял нитей управления боем. Радист успел сообщить в часть о нападении на конвой. Бойцы, с которыми Боровец заранее отработал всевозможные варианты защиты колонны от нападения, знали свой маневр. Они плотным кольцом залегли вокруг машины, отбиваясь от наседавших бандитов. К счастью, в темноте банда не могла вести прицельный огонь.
Вдруг грязно-желтым пламенем рванул сноп огня. Вспыхнул фургон с арестованными. Зимняк с Боровцом бросились к нему. На мгновение возникло замешательство. Несколько бандитов, используя гранаты, предприняли яростную атаку на охваченную огнем машину, пытаясь отбить заключенных. Боровец, стреляя по ним из автомата, крикнул бойцам:
— Гранатами им, ребята, гранатами!
Разрывы гранат вынудили бандитов отступить.
— Как бы не зажарились в машине! — Зимняк бросился к пылавшему фургону.
Бандиты усилили огонь и предприняли еще одну атаку. Отстреливаясь, Боровец увидел, что Зимняк открыл дверь фургона. В этот момент вблизи от него взорвалась граната. Зимняк, неестественно выпрямившись, упал. Боровец срезал очередью подбежавшего к машине бандита. Из фургона выскочили милиционеры, а вслед за ними заключенные. Смертельно перепуганные, они и не думали о побеге. Кубарем скатившись в канаву, уткнулись головой в грязь и лежали, вытянув вперед руки. Пламя охватило всю машину.
Со стороны Ляска уже были видны приближающиеся огни спешащих на помощь машин с подкреплением. Стрельба со стороны леса постепенно ослабела, а затем и совсем утихла. Банда под натиском бойцов отошла в лес. В темноте преследование было бессмысленным.
Боровец озабоченно склонился над Зимняком. Осколок гранаты разорвал ему бок. Его осторожно уложили на носилки и погрузили в санитарную машину.