– Чушь собачья! – гневно ответил Нейв.

– Возможно.

– Эстевана убил Росс Маккаллум, – тихо и размеренно, явно сдерживая себя, произнес Нейв. – Я его не убивал, судья. Не знаю, что за игру вы ведете, но это ваша игра, а не моя!

– Что ж, посмотрим. Знаешь, у меня есть свой человек в департаменте шерифа, и он на днях рассказал, что найдено орудие убийства.

– Револьвер тридцать восьмого калибра? – спокойно спросил Нейв.

– Твой револьвер. Зарегистрированный на твое имя. Найден в старой шахте на земле Адамсов, которая теперь принадлежит тебе.

– Подождите минутку. – Теперь в голосе Нейва явственно звучало удивление. – Мой револьвер лежал в пещере?

– Да, в пещере или в шахте – называй как хочешь. Это твой револьвер, Нейв, он найден на твоей земле, на нем отпечатки твоих пальцев, и уже установлено, что именно из него застрелен Рамон Эстеван.

– Вот как?

– Прокурор настаивает на аресте. А алиби у тебя нет.

– Но нет и мотива. – Нейв держался хладнокровно. – Говорю вам, судья, я Эстевана не убивал. Это сделал Маккаллум. А потом вышел на свободу, потому что кто-то подкупил Калеба Сваггерта, и это всплыло наружу.

«Неужели отец? Отец подкупил свидетеля?» – в смятении спрашивала себя Шелби.

– Старине Калебу отвалили пять тысяч баксов. Кто это сделал? Предполагаю, что вы, судья.

– Предполагать можешь хоть до второго пришествия! – отрезал Коул.

– Тот судья, что отправил Маккаллума вверх по реке, был ваш старинный приятель и партнер по гольфу, верно? – Нейв оперся обеими руками о стол и склонился к Рыжему Коулу. – Вы дергаете за ниточки, судья, и воображаете, что можете управлять всем городом, словно кукольным театром: но смотрите, как бы ваши марионетки не взбунтовались! Я не убивал Рамона Эстевана, и вы, – он ткнул пальцем в грудь старика, – вы это знаете не хуже меня самого!

– Кто-то же его убил.

– А может быть, вы? – парировал Нейв. – Ладно, перейдем к делу. Вы назначили мне встречу, чтобы сказать что-то очень важное. Я слушаю.

– Я хочу, чтобы ты оставил в покое мою дочь. Вся кровь Шелби вскипела от гнева.

– Почему? – с видимым усилием сохраняя спокойствие, спросил Нейв.

– У нее и так жизнь нелегкая. Ни к чему усложнять ее еще больше.