— Так… цветная же сказала, что цирк ваш? — удивленно мычит он.

— Мы из Эйнура, смотри Статус. Мы не эту халабуду бережем тут, а нашего товарища. День-два и улетаем, берите, что хотите, — втолковываю я ему, молясь, чтобы Светлана не выглянула и не прибила мужика. Заодно уточняю, — Цветная, это фиолетовая? Фалиаэлис?

Бронированный тип подтверждает, уточняет у меня, серьезно ли я все сказал и выходит. Через несколько секунд слышны его зычные вопли, призывающие окружающих к перемирию. Я расслабленно выдыхаю и приваливаюсь спиной к стене.

А через сутки окаянная фиолетовокожая мадам, удравшая от возмездия бандитов, пускает в городе слух, что «Экселенца» способна поднять в воздух до тысячи человек и перевезти всех неудачливых жителей Линоса в куда более цивилизованные края.

И начинается ад.

— Хоть кто-нибудь понимает, что вообще происходит?! — кричит Светлана, пинком выкидывая очередного оборванца с десятиметровой высоты борта воздушного цирка. По случаю кризиса и сильной социальной напряженности, брюнетка упаковалась во внушительно толстую кожаную одежду с кольчужными вставками и размахивает булавой.

— Скажи спасибо, что они дерутся не прямо здесь! — завопила Аливеолла, проявляя чудеса гибкости в уворотах. Вампиресса, продолжавшая носить сменную одежду Эйнингена выглядела как слабое звено в нашей команде и влезающие на корпус «Экселенцы» мутные личности постоянно норовили ее поймать и утащить.

Мы пока дружно избегали убивать, стараясь не привлекать к себе внимание. Вокруг стоящей как ценный приз «Экселенцы» творилось мясо.

Преступники-Бессы выступали стройными рядами. Первый ряд держал разнокалиберные щиты, многие из которых были сделаны насквозь кустарным способом из наспех сколоченных досок. Эти товарищи принимали на себя первый удар взбунтовавшегося местного пролетариата, снимая тем самым со своих отрядов риск получить дополнительную кару от Системы за убийство невинного. За щитовиками толпились, роились и больно стреляли десятки мигающих красным цветом Бессов «лесных» классов. Когда озверевшая толпа кидалась врукопашную, стрелки бодро отскакивали назад, давая возможность третьему ряду копейщиков сделать свою работу.

Магии на поле боя не было. Озирая творящийся беспредел без малейшего понимания, как такое вообще могло случиться, я тем не менее понимал магов — зацепить атакующим заклинанием пока еще невинного смертного было легче легкого.

Ибо смертных было… много.

Хотя, в сумерках подступающего вечера, нам с высоты «Экселенцы» было отчетливо видно, что у смертных огромные проблемы с пониманием — а что им, собственно, делать? Наступать они не могли просто потому, что вышедшие за городские пределы преступники перерезали бы их за считанные минуты. Захватывать цирк бесполезно и даже опасно, была одна попытка, так Умный Еж сверху быстро наколдовал какое-то облако мутно-зеленого цвета, дышать которым категорически было нельзя.

Итог — беснующаяся толпа раз за разом предпринимает попытки сблизиться с преступниками и поубивать их, а последние грамотно отступают, выкашивая десятки смуглокожих смертных.

Вот, снова наступают. Как по мне, так это идеальный момент, чтобы…

— Охраняйте верхнюю палубу! — ору я, набирая разбег к основному внутреннему люку «Экселенцы».

Идиот. Дурак набитый. Совсем поддался орочьей натуре, на драку засмотрелся.

Поломки на огромном дирижабле присутствуют. Исправить за какую-то жалкую неделю цирковым артистам удалось относительно немногое, но из головы совершенно вылетел такой маленький факт, что драная во все места «Экселенца» по прежнему на ходу!

Продираюсь сквозь коридоры, заставленные какими-то ящиками, закрытыми тканью. Распугивая в полутьме пищащих крыс, гулко и быстро топаю, бренча цепями.

Только бы успеть.

Вот зачем эта баба с фиолетовой кожей устроила такую катавасию! Стоит только чертовому цирку взлететь, как он без проблем пробултыхается где-нибудь три месяца и дождется воскрешения Метеорры. А тот спокойно снимет свои претензии за самовольный угон судна и циркачи останутся при своих!