— Наверное, это естественно, что ты думала о своей матери в день своей свадьбы, — сказал он ей. — Ее смерть, конечно, была для тебя такой ужасной травмой, что ты вытеснила из своего сознания воспоминания о ней, чтобы не причинять себе боль. В вашем медицинском отделении есть психиатр или психоаналитик?
Айвори тихо вздохнула:
— Нет. У нас есть только медики, которые заботятся о здоровье вообще. В основном они занимаются залечиванием повреждений после драк. Они очень хорошие специалисты, как ты знаешь, но у них нет опыта для психологических консультаций. Ты думаешь, мне нужен психиатр?
Чейз поцеловал ее, прежде чем ответить. Ее губы были мягкими, но ответный поцелуй таким легким, что он почти не почувствовал его.
— Я только знаю, что люди могут подавлять в себе любые ужасные воспоминания: смерть, несчастные случаи, насилие — все что угодно. И иногда уже годы спустя воспоминания начинают возвращаться к ним. Если с тобой происходит именно это, то тебе действительно необходима помощь профессионала, чтобы справиться с этой необъяснимой грустью.
Айвори рассказала обо всем, что могла, но, несмотря на то, что Чейз, сочувствуя ей, старался как мог ее поддержать, ей нисколько не стало лучше. Когда на ее сон легла тень, вся радость, которую она испытывала в объятиях Чейза, исчезла в потоке слез. Но она только что вышла замуж за человека, которого обожала, и не хотела, чтобы что-нибудь — и меньше всего ее тревожные детские воспоминания — портило отведенное им время, которое должно было быть таким захватывающе счастливым.
Она смахнула с ресниц следы слез и села.
— Пожалуйста, не говори ничего отцу. Давай просто надеяться, что через час я почувствую себя лучше. Нам нужно съездить в банк и…
Чейз сел рядом с ней:
— Как всегда дела? Ты действительно этого хочешь?
Он казался озабоченным.
— Если я займусь повседневными делами, это поможет мне выбросить из головы этот ужасный сон. Я просто не знаю, что можно сделать еще. А ты?
Вся ее поза выражала такое отчаяние, что Чейз понял: ему не следует предлагать ей заниматься сейчас любовью.
— Если ты плохо спала, наверное, тебе больше всего нужно немного вздремнуть. Я сам могу съездить в банк.
— Нет, у тебя не получится. «Серебряные парни» запрограммированы отвечать только на мой голос и на голос моего отца. Они будут просто стоять и смотреть на тебя, а ящики слишком тяжелые, чтобы ты мог сгрузить их сам.
«Еще одна ценная информация», — отметил про себя Чейз и тут же почувствовал себя предателем.
— Хорошо, слетаем вместе, но ты все равно можешь поспать по дороге туда и обратно.
— Я попытаюсь.
Айвори снова поцеловала Чейза — так легко, что он едва почувствовал это, и был рад, что она не заметила страсти в его взгляде, когда вставала с постели. Ее обольстительное тело так манило его, но ее настроение было таким грустным, что он не осмелился пойти за ней в душ. Вместо этого он встал, оделся и вернулся в свою собственную комнату, чтобы принять душ и переодеться.
За завтраком Айвори была непривычно тихой, но Спайдеру, похоже, нравилось разговаривать с Чейзом, когда она не перебивала его и не спорила. Она ела очень мало, и при первой же возможности они вместе с Чейзом извинились и ушли, чтобы отправиться в банк.