Чейз не мот припомнить, чтобы другие женщины обращались с ним столь же уничижительно, но ведь те старались произвести на него хорошее впечатление. В цели Айвори это, очевидно, не входило.

— Можешь так считать, — заметил он. — Но я всегда стараюсь все объяснить логически.

— И упускаешь при этом из виду все живое, — возразила Айвори.

Она наклонилась и ввела новый код. Огни по периметру зажглись ярко-красным, пронзительно взвыла сирена, предупреждая об открытии металлических дверей дока.

— Посмотрим, сможешь ли ты вывести нас отсюда, не зацепившись о стены.

Чейз принял ее вызов и, аккуратно выведя корабль из дока, сделал вираж вокруг аванпоста, чтобы еще раз взглянуть на него со стороны. На вид он был похож на обычное сооружение, и снаружи не было ничего, что указывало бы на его особое предназначение. Он вполне мог бы сойти за центр какой-нибудь шахтерской колонии или один из многочисленных аванпостов, которые снабжали путешественников продовольствием и топливом. Вырулив на курс, Чейз снял руки с рычагов управления.

— Теперь «Рекс» справится сам.

Айвори отдала вслух команду «Рексу», и компьютер взял на себя управление шаттлом. Она повернулась к Чейзу:

— Не могу припомнить, чтобы отец брал пилота или кого-нибудь еще, кто просто искал бы работу, безо всякого поручительства со стороны наших людей. Что в тебе такого особенного?

— Может быть, моя неотразимая внешность?

Айвори не отреагировала на его шутку даже легкой улыбкой.

— Мне нужна правда, Чейз. Если ты собираешься иметь со мной дело и дальше, тебе лучше рассказать все сейчас.

Такую просьбу невозможно было выполнить, не рассказав о задании. Чейз слегка пожал плечами, как будто его совсем не смутил этот вопрос.

— У меня нет семьи, — соврал он тем уверенным тоном, которому его хорошо обучили в свое время. — И у меня не было никаких перспектив в работе с тех пор, как в Аладо обнаружили, каким делом я занимаюсь. Я продолжаю считать, что это было искусство, а не порнография. Учиться чему-то новому меня совершенно не устраивало, а скрываться и прозябать до конца жизни в какой-нибудь всеми забытой шахтерской колонии — это не для меня. Я такого не заслуживаю.

Он замолчал и взглянул прямо в глаза Айвори.

— Я не считаю, что делал что-то неправильно. Единственная моя ошибка в том, что доверил информацию не той женщине, и стоило нам расстаться, как она использовала ее против меня. Я не могу вернуться ни на Землю, ни в одну большую колонию, поэтому я и приехал на границу. Здесь человек с амбициями может пробиться и преуспеть, и я намерен здесь остаться. Я хотел бы не просто «иметь с тобой дело», мне хотелось бы большего. Но я буду терпелив и подожду, пока появится случай узнать друг друга получше. Теперь я хочу задать тебе один вопрос. Кто ударил меня вчера вечером?

Айвори помолчала, размышляя над тем, что он сказал.

— Я скажу тебе, но только потому, что он сам станет этим хвастаться при первой же возможности. Это Стокс, он один из цепных псов моего отца. Есть еще один, Вик. Будь осторожнее с ними обоими.

— Спасибо за предостережение. Они будут на обеде?

— Нет. Их не пускают в наши апартаменты, и это их здорово злит. Мой отец любит разговоры поинтереснее, чем те, которые могут поддержать они. Он предпочитает приглашать поэтов или философов.