Смешно звучит, правда? Он меня заставлял! Тем не менее они нашли с Ингой общий язык и насели вдвоем. Книги, английский язык, дурацкие правила этикета.

– Ты пойми, – настаивал Кушнер. – Мы теперь бизнесмены, и ты – глава корпорации, а не бригадир. Скоро зарубежные партнеры появятся. По тому, как ты выглядишь и как говоришь, они станут судить, можно ли иметь с нами дело.

– Они будут судить по финансовым документам.

– Финансовые документы я подготовлю. А ты над собой поработай. Забудь весь этот «стрелочный» жаргон, и поменьше матом ругайся.

– Ты еще в университет меня запиши!

– Кстати, а это идея! Надо будет подумать о твоем высшем образовании…

Я мог обо всем этом рассказать. Благодаря стараниям Кушнера я научился грамотно излагать свои мысли. Но я не рассказал. Постоял, глядя в землю, и отошел к Инге. Она взяла меня под руку:

– Кто это?

– Где?

– Рядом с матерью.

Высокого пожилого мужчину, седовласого, в расстегнутом черном пальто, я прежде не видел. Но слишком велико было его сходство с покойным, и я ответил уверенно:

– Мишкин отец. Прилетел из Израиля.

– Я думала, они не общаются.

– Теперь уже точно не смогут…

Инга пихнула меня локтем в бок: нельзя так шутить. Нельзя так нельзя – помолчу. Но ведь дело не в шутках, а в том, что внутри…

…Внутри у меня было прескверно. За три прошедших дня никакой ясности не прибавилось. Терять друзей мне приходилось и раньше, но при других обстоятельствах. Всегда была какая-то определенность. Пусть убийца уходил от ответа, но хоть было ясно, за что человека угробили. С Кушнером же получался полный туман. И как ни старался я гнать от себя эту мысль, периодически она возникала: втайне от нас он крутил какие-то свои махинации.

Появление Кушнера-старшего было для меня неожиданностью. Причем появился он только на кладбище, его не было в церкви. Кто ему сообщил о случившемся? Мать? Очень вряд ли. А из наших точно никто не звонил.

И еще один человек удивил меня своим появлением: Мастер. Я не видел его десять лет. Чем он сейчас занимается? В деловых кругах города он не был известен. А как-то раз я проезжал мимо здания, в котором некогда размещался наш спортивный зал, и увидел, что теперь там располагается сауна.

Расставили дюжину столиков с водкой и бутербродами. Когда налили по третьему разу, Мастер неожиданно оказался возле меня. Как из-под земли вынырнул. Только что был в стороне, а тут нарисовался бок о бок. Мы выпили, и он тихо сказал:

– Мои соболезнования, Константин Андреевич… И – можно вас на пару слов?