— Ни одной. Разве мелкую порчу имущества в здании с неопределенной формой собственности да еще уничтожение незаконно установленной техники.

— А именно?

— Хватит! — отрезал Столбов. — Интервью прекращено. Пока на главный вопрос не ответишь. То, что в эсэмэске, — правда?

— Дурак? — натурально обиделась Татьяна. — Разве такими вещами шутят?

— Тогда кто? Парень или девчонка?

— Не знаю. И знать не хочу. Читала: УЗИ для плода как вертолет над головой. Не смертельно, но сам понимаешь.

— Еще как понимаю. Забирала вертушка, бывало.

Столбов повернулся к Татьяне, взглянул ей в лицо. Потом поцеловал.

— Не сердишься? — серьезно и виновато спросил он.

— Уже нет. Тем более мне нельзя теперь, — ответила Таня.

— И хорошо. — Тон Столбова вернулся к прежнему, командному. — Теперь не сердишься, ходишь медленно и плавно, ешь белки, овощи и прочую положенную лабуду. Бережешь себя!

— Есть, товарисч главноуправляющий России, — ответила Татьяна.

Утром в субботу Столбова разбудил телефонный звонок. Звонил Премьер:

— Здравствуйте, Михаил Викторович.

— Здравствуйте, — вяло и сонно ответил Столбов, — рад с вами познакомиться. В одной стране живем, наконец-то пообщались.

— Давайте сразу к делу, — сказал Премьер. — Результаты завтрашнего голосования — непредсказуемые. Но сюрпризы и неприятности, как я думаю, никому не нужны. Поэтому лучше договориться уже сейчас и спокойно ждать результатов.

— Мудрая мысль, — зевнул Столбов. — Ваши предложения?

— Если большинство в Думе возьмет «Единая Россия»…

— Не возьмет, — перебил Столбов.

Премьер не возмутился, но спокойно договорил: