Глава 1

Во все стороны от широкого и ровного жемчужного поля высоко к синему облачному небу подмылась вековые ели и рослые с густыми кронами сосны. Только что прошел снегопад и притоптанные недавно пронесшимся кавалеристским корпусом леса и поля вновь восстановили девственную красоту. А на пахнувших едкой свежей смолой ветвях лежали пухлые одеяла поблескивающего чуть сиреневатым отливом пушистого снега. Воздух казался свежим и сладким, словно пропитанным ароматом медового мороженого.

В отсутствие Наташи глава телохранительниц чародейка Стэлла стала по факту правой рукой Председателя совета министров Сталина. Впрочем, пока с момента празднования славного семидесятилетия вождя прошло всего три дня. Не так много времени, для того, чтобы садиться на коня и проявлять беспокойство больше, чем необходимо.

В частности на католическое Рождество Сталин охотился, как обычно в последние годы на лыжном велосипеде в сопровождения отряда лихих всех как на подбор писаных красавиц взявших роль телохранительниц.

Стэлла рядом с ним, голоногая носиться по сугробам, кожа изящных ножек стала атласной. Её босые следы смотрятся причудливым орнаментом среди пышного, разрезанного сталинским велосипедом покрова рождественского снежка. А сама главная в отсутствие жены Сталина Наташи воительница, отличается особой скоростью и проворством. В частности от броска её острого дротика, куропатка падает пронзенная с дистанции больше сотни метров. Мелькая голыми пяточками, девушка-терминатор бежит за ценой добычей, стремительно разгоняясь, делая серию сальто каскадным метеором.

Возвращается с куропаткой и вручает её, отвесив легкий поклон Сталину.

— Трудный успех, лучше легкого провала, хотя удачу и надо поискать, а поражение всегда под ногами!

Вождь на это отвечает:

— А что? Остроумно!

И поворот в руках снайперской, но с расширенным дулом бьющей дробью винтовки, выстрел навскидку… Вождь стрелял по сове, видимо для того, чтобы просто спугнуть являющуюся символом дурной приметы птицу. А вспугнуть лучше всего просто завалив, заставив рухнуть комок с перьями в сугроб.

Генералиссимус пошутил:

— В ад без права переписки!

Стэлла поправила вождя, приложив палец к пышным губам:

— Ада нет! Это все предрассудок!

Сталин на это ответил, потирая серебристый оптический прицел ружья, с добрейшей ухмылкой:

— Я уже видел, что нет! Если конечно не считать, что мир с войнами не является именно адом!

Главная воительница на это возразила: