– А что бы вы делали, если вас обвинили в десяти убийствах?
– А тебя никто еще не обвинял. Или это ты совершил эти преступления?
– Нет! И еще раз нет.
– А если экспертиза подтвердит, что волосы на твоем свитере принадлежать одной из убитых девушек? Тоже будешь все отрицать?
Конечно! Ведь я никого не убивал. А волосы…, да знаете, сколько у меня этих девок! Это чьи угодно могут быть волосы.
Их разговор прервал криминалист, который зашел в кабинет и лишь только кивнул головой на заинтересованный взгляд Соболя.
– Все подтвердилось. Волосы принадлежат Ирине Кравченко, той самой девушке, которая была убита вчера вечером.
– Этого не может быть! – возмутился решетников. Это не я! Я требую адвоката.
Когда криминальный эксперт вышел из кабинета, Соболь протянул Решетникову чистый лист бумаги и шариковую ручку.
– Пиши, признанку.
И тут Решетников заплакал. Он прикрыл лицо ладонями и начал тихонько всхлипывать. Он сидел на стуле, опустивши голову и совсем, как маленький мальчик твердил, что он ни в чем не виноват.
– Так хватит ныть, как баба! Ты же крутой пацан! По тебе все девчонки вуза сохнут, как я понял. Сколько у тебя их было?
– Двенадцать. Каждый месяц новая.
– Значит, пиши всех, с кем встречался.
Решетников немного успокоился, вытер красные от слез глаза и начал писать.
Соболь заметил, что Решетников пишет левой рукой. У него оказался настолько корявый почерк, что Алексей сам с трудом его мог читать.
Соболь вспомнил, что говорил эксперт: «У убийцы сильная правая рука и все удары он наносит именно правой рукой». А Решетников еле-еле писал левой рукой. И у него не было такой силы. Такой жилки. «Он хоть и парень, но трус и размазня. Он может только девок клеить, а убивать – кишка тонка», – думал Соболь, когда смотрел на Решетникова. Все же следователь поинтересовался, почему подозреваемый пишет левой рукой:
– Ты левша?
– Просто я не могу писать правой. У меня травма. Задет нерв. Я стараюсь об этом не распространяться, сами понимаете, засмеют, инвалидом начнут обзывать.
– Все понятно, значить о том, что у тебя больная правая рука никто не знал?