8. Поэтому то, что создано его руками, – это сия печать и изображение. В первую очередь – патриарха. Подобно тому, как Господь, [Владыка] Царства [Небесного] сказал Петру: «Дам тебе ключи Царства Небесного». И Павел также, когда принял это повеление, подтвердил: «Ибо Бог поставил в Церкви прежде всего апостолов, а после пророков».

9. И если кто-то без всякого повеления того, кому вверена эта печать и с ней монетное дело, посмеет или дерзнет изготавливать словесные динары, то даже если они будут выглядеть так же, как те самые начертания и изображения, и даже если на множество [этих динаров] будет нанесено лучшее Его изображение, но, так как без ведома Его и не по предписанию Того, кем создается печать – Царем Небесным, а скрытно и без всякого на то повеления, [гласящего,] что ему Он вверил дела царства, [этот человек] должен быть признан виновным на суде, а его сообщники – понести наказание.

10. Динары же, которые он отчеканил обманом, должны быть отвергнуты и брошены в огонь, [иначе] они не попадут в царскую казну. Когда эти динары, в которых был обнаружен шлак, переплавятся, они войдут в государственную казну.

11. Так почему же порицаются несчастные персы? Почему же их называют «серебром отверженным», как и евреев? Не потому ли, что они поставили управлять кого-то не из тех, кто ответствен за царскую чеканку и [вытеснение] образа [на монете]? [Не потому ли,] что они распоряжались по своему желанию, а не [руководствуясь] божественным повелением и решением? Какая же [еще] причина таких слов?

12. В Церкви Божией был [некогда] принят и существовал один древний обычай: никто из учителей не должен был даже думать о том, чтобы по своему желанию высказать какое-либо мнение или написать какое-либо сочинение без указания или позволения того, кто держит кормило правления церковной общиной. И сообразно с этим поступали все, кто намеревался высказать мнение или написать какой-то труд.

13. И если они предавали писанию [свои] мнения или толкования, то прежде чем они достигали [других] членов общины, их следовало отправить к патриарху либо привести их [самим к нему]. А патриарх, если был на это способен, проводил проверку этих трудов, опираясь на свое разумение.

14. Затем, если [эти труды] заслуживали принятия и утверждения, он их немедленно принимал и утверждал. Но если они не заслуживали принятия, он их отбрасывал – как выбрасывают [мешающее] бревно с территории Церкви – и осуждал их. Так католикос Мар Савришо поступил с сочинениями Хнаны Адиабенского, Ишойав – с выдумками Сахдоны и пустословием Исаии Тахальского, а мы – с богохульствами того [Иоанна] Апамейского и Иосифа [Хаззайи] и Иоанна Дальятского.

15. Если же разум патриарха не способен провести испытание, то он созывал для исследования [этих] книг и сочинений мудрых епископов и многоопытных учителей, и тогда в среде их общины они [вместе] выносили решение относительно этих трудов: либо об их принятии, либо об их порицании. Таков был обычай прежних [патриархов], но так [поступают] также и в наше время.

16. Ефрем, глава Эламской кафедры и престола, а также досточтимый Раббан Моисей, пресвитер и учитель, и мудрый и проницательный Абу-Ной, третий из них, так поступили с их сочинениями: прежде чем они были увидены другими [членами общины], они послали их к нам, написав нам: «Проведи проверку сообразно со своим знанием и очисть их своей мудростью. Если они достойны принятия в церковную библиотеку, дай распоряжение – и они будут приняты. Если же они не достойны [этого], то пусть они будут брошены в море или сожжены в огне». Эти боголюбивые мужи поступили так [, как следовало].

10. Авдишо Нисибинский. Сборник (penqīttā), [который есть] чин церковных постановлений

Книга 1. Беседа 1. Глава 10

1. Католикос Мар Тимофей был поставлен в воскресенье 7-го числа ияра [мая] 1091 г. [по эре] греков, провел два собора за время своего [патриаршества], отлучил [Иосифа] Хаззайю, [Иоанна] Апамейского, [Иоанна] Дальятского и всех читающих их книги. Преставился же он в пятницу 9-го [числа] второго кануна [января] 1134 г. [по эре греков].

2. Католикос Ишо бар Нун был поставлен в воскресенье 18-го числа месяца хазирана [июня] 1134 г. [эры греков]. Он провел собор, где снял анафему, [наложенную] на этих трех лиц – я имею в виду [Иоанна] Апамейского, [Иоанна] Дальятского и [Иосифа] Хаззайю, и разрешил монахам читать их книги, поскольку в них нет ничего, что заслуживало бы порицания.