Об этом Тед, вероятно, узнал от детей.

– Нужно время, чтобы подыскать другую квартиру, – сказала я.

– Почему он посещает «знаменитого психиатра»?

«Черт бы побрал проклятую газету», – подумала я.

– Это просто, помогло вытащить его из «Бельвю».

– У него были постгаллюциногенные реакции?

Конечно, Тед следил за современной медицинской литературой.

– Да, кое-что было. Но теперь Эрика ему помогает.

– В какой форме они проявлялись? – спросил он, с трудом сдерживаясь, и затем, видя, что я колеблюсь, добавил: – Побеги? Внезапные путешествия?

– Не совсем. – Я замолчала, как будто разговор уже закончился, но Тед ждал. – У него было несколько приступов амнезии.

– Амнезии? – удивился Тед. – Но это совсем не характерно.

Наступило молчание. Он задумался. Я напряглась, чувствуя опасность. Тед был ужасно умен.

– У него были такие приступы вчера вечером? – наконец спросил он.

– Черт возьми, Тед! – Внезапно я пришла в ярость – как мать, защищающая своего детеныша. – Он просто попробовал ЛСД, как тысячи других парней. Он же не стал от этого… – Я не решилась произнести «убийцей» и сказала «преступником». – Почитай криминальную хронику. Уже известна целая серия точно таких же случаев. Полиция ищет какого-то Дровосека.

– Совершенно верно, – мрачно подтвердил Тед. – Кэрри и Питер мои дети. И я не хочу, чтобы они подвергались такой опасности.

– Какой опасности? – Я смутно сознавала, что уже кричу. – Когда произошли все остальные преступления, Джоул был в Марокко.

– Ради Бога, Нора, – устало возразил Тед. – Откуда ты знаешь, что он там был?

– Он писал открытки. И я посылала ему деньги на обратную дорогу.

– А тебе точно известно, когда он туда полетел?

Некоторое время мы молчали, испытывая ненависть друг к другу.