Так, здесь можно заканчивать. Пойду в кирпичную часть, где уже фабрика и офисы. Там точно что-то есть. ’

Аргент вошёл в то же служебное помещение, из которого вышел ранее, и пошёл в другую дверь. Он оказался на лестнице. Начиная подниматься по ступенькам, Аргент остановился и посмотрел вниз.

‘Судя по тому, как глубоко уходит лестница, здесь есть минусовые этажи. Но при этом на чертежах, которые я откопал, их нет. Какие-нибудь отделы, где морозильники или прочие склады для итоговых продуктов или обычного мяса, есть на обычных этажах, с чертежей. То есть целый этаж, а может и больше, просто испарился. Это уже интересно. Только стрёмно как-то, там нет света. ’

Действительно, пусть сама лестница и освещена: как сама площадка, на которую вышел Аргент, так и верхние проходы – но ступеньки, ведущие вниз, освещения не имели. Аргент огляделся. На лестнице никого не было. Медленно он шёл вниз, постепенно погружаясь в темноту. Когда свет, идущий с верхних пролётов, перестал давать какой-то толк, Аргент включил фонарик на телефоне.

Пройдя ещё около десятка ступенек, он оказался на тёмной площадке, с которой ниже спустится нельзя, здесь лестница кончалась. Аргент огляделся. Площадка довольно маленькая, где-то пять на пять метров. Около лестницы с задней стороны, то есть за спиной Аргента, стояла дверь, над которой была лампочка, горящая красным цветом. Рядом с дверью также исходил свет от кодового замка. Сама дверь выглядела довольно новой, серого цвета, металлическая.

‘А я-то думал, что красные лампочки над старыми дверьми только в ужастиках бывают. ’

Аргент открыл замок. Он отпустил ручку и легонько толкнул дверь ногой. Внутри была кромешная темнота. Аргент посветил телефоном, но ничего не увидел. Он зашёл внутрь. По-другому ощущая свои шаги, он понял, что пол этого места отличался. Если на лестнице была плитка, то тут бетон. Посветив телефоном под ноги, он в этом убедился. Аргенту было страшно.

‘Если сейчас что-то где-то выскочит или крикнет, я просто сознание потеряю и сдохну, я тебе отвечаю. ’

Свет Аргента попал на некий лабораторный стол. Чем ближе он подходил, тем больше столов становилось. Они стояли по-разному относительно Аргента: по диагонали, горизонтально, вертикально. Рядом с каждым столом были небольшие ящики, в которых лежали различные колбочки и реактивы. На самих же столах также полно аппаратуры для химии. Так как Аргент плохо знал химию, то он не понимал для чего конкретно каждый прибор, но постепенно догадывался, что именно здесь производилось. На одном из столов лежала распечатка некого расписания. Аргент подошёл к ней и взял в левую руку, так как правая держала телефон, служивший фонариком. Прочитав несколько строк, он сразу сфотографировал листок. Это было расписание сроков для заказов. Здесь делали наркотики.

‘А что, если эти забастовки компас, которые проводились около магазинов «Рядом», устраивались лишь для отвлечения внимания, пока сами компас забирали наркоту, привезённую фермой. Судя по всему, компас занимается продажей дури, а Морозов им в этом помогает. И отслеживание этих грузовиков было сделано для того, чтобы понять, развозят ли они дурь кому-то ещё, кроме как компасу, ведь деньги то они платят за полную партию. Теперь всё складывается. Вот откуда такая поддержка со стороны криминала, вот откуда такие средства к существованию, вот почему их до сих пор никто не прижал. Теперь я как минимум прекращу существование магазина «Рядом», компас не сможет получать товар через них и обе стороны потеряют колоссальные бабки. А если повезёт и у компаса вообще не останется источников дохода, то может они прекратят своё существование. ’

Аргент собирался уходить, но вдруг резко повернулся к появившемуся источнику звука.

‘Какой-то шорох. Как будто кто-то идёт. Нельзя, чтобы увидели моё лицо. Ладно отпечатки, их я нигде, кроме забора, не оставил – на мне резиновые перчатки (с того же купленного костюма служебного персонала). Но вот лицо я никак не спрячу. Хотя бы так сделаю. ’

Аргент закрыл левой рукой часть лица ладонью, чтобы на виду остались только глаза и волосы. Чучуть приблизившись к источнику звука, на него вылетел человек со шприцом в руках. Аргент отпрыгнул в сторону и пнул нападавшего с такой силой, что тот влетел в лабораторный стол и снёс все приборы, что там были, включая реактивы. Грохот стоял знатный, а сам Аргент, более не желая оставаться в этом помещении, побежал со скоростью света к выходу.

Выйдя на лестничную площадку, Аргент быстро поднялся на первый этаж. Замедлившись, он вбежал в служебное помещение и остановился. Вокруг никого не было. «Ёбаный свет!» – крикнул Аргент, и, выпустив свои эмоции наружу, и успокоившись, направился к выходу из фермы. Спокойным шагом, чтобы никто не обращал на него внимания.

На улице Аргент оглянулся, убедился, что никто в его сторону не смотрит, залез на забор, спрыгнул с другой стороны и отбежал на безопасное расстояние. Он сел на землю и облокотился на дерево.

‘Вот это да. Как-то всё слишком быстро прошло и удачно. Но что это был за фиг, набросившийся на меня со шприцом. Может он этот шприц использовал на себе? В смысле лежал там где-то на полу под наркотой и тут заметил меня. Взял, что под рукой было, и побежал на меня. Надеюсь моё лицо он не запомнил, да и темно было. Плюс я его закрыл рукой, а если он ещё и был обдолбанный, то тогда тем более переживать не стоит.

Интересно, привлёк ли кого-то созданный шум? Не, вряд ли, разве что, если кто-то бы находился в этот момент на лестнице. Но там никого не было, когда я выбежал.

Вернусь домой и заложу эту падлу. Надо бы, кроме фоток, прикрепить служебные отчёты и отрывки переписок работников, чтобы было понятно, что данный этаж был засекречен и скрывался никем иным, как Морозовым. А вот связь с компасом я точно показывать не буду. Почему? Потому что связь с компасом у меня только одна – та логическая цепочка, которая исходит от таможни. А о таком может знать только или компас, или я. То есть если Морозову предъявят за связь с компасом и в качестве доказательной базы покажут данные с таможни, то он сразу поймёт, что это был я.

Для меня до сих пор остается загадкой, почему компас решил на меня забить. Что самое ироничное, и, к тому же, самое вероятное, они просто недооценили меня, и не берут в расчёт. Решили, что я засяду в норе и больше никогда не вылезу, боясь каждого шороха. А оно вот как им обернётся. ’

– Получайте, суки, – произнёс Аргент еле слышно, смотря на небо и кроны деревьев, – Это вам за Тима.