‘Получается, ей 16 лет, если я правильно помню. ’

– Да, о твоей семье он тоже мало чего знал. Похоже вы подсознательно обходили эти темы.

Эльза повернула голову к двери. Убедившись, что там никого нет, её лицо стало серьёзным.

– А вот о тебе и желании спасать мир и прочие ваши бредни я хорошо знаю. Желание повлиять на всех, бороться за справедливость, я к этому не относилась серьёзно до того момента, как подкупленные судьи на соревнованиях не начали терять деньги и получать обвинения во взяточничестве во многих лагерях, где у меня остались знакомые. И когда Тим сказал, что это твоих рук дело, я восхитилась. Мы с ним довольно близки и много чего о друг друге знаем. Но вот, он вступил в этот компас и рассказал мне про вашу ссору, про твою зависть. Но когда я увидела, с какими глазами он рассказывает про компас, и как он начал стремительно отдаляться от меня, я поняла, что ты был прав. Хотела тебе позвонить или написать, но постоянно откладывала. Может, если бы я это сделала…

Она отвела взгляд.

Аргент этого не показал, но он испугался такой осведомлённости. Ему не понравилось, что Тим слишком много ей рассказал. Хоть и допускал, что с родственниками и друзьями обычно так и поступают – доверяют им, чего Аргент делать не умеет. Но сейчас он видел, что ей нужна помощь, и что она винит себя.

– Ты ни в чём не виновата.

– То есть ты знаешь, кто виноват? – Эльза подняла голову и посмотрела на Аргента лицом маленькой девочки, которая готова в любой момент разреветься, – Пожалуйста, ты же его друг, ты должен что-то знать. Это как-то связано с компасом? Я верю, что он жив, так что чем скорее ты расскажешь, что знаешь…

– Он мёртв, – голос был холодный и твёрдый.

Аргент сказал это машинально, смотря в пол. Опомнившись, он посмотрел на Эльзу. Она смотрела прямо в глаза Аргента.

– Откуда такая непоколебимая уверенность? – отрывисто проговаривая каждое слово, спросила Эльза.

Аргент растерялся, не знал, что делать.

‘Снова я озвучил свои мысли, и что делать? Это ж каюк, мне как от такого отговориться? Ладно она была бы просто обычной девчонкой, так она, по рассказам Тима, слишком умная, и смотря на то, как сейчас она прижимает меня к стенке, я в этом убеждаюсь. Я говорил, что могу найти подход к любому человеку, и здесь я его тоже вижу. Сто процентный и самый успешный: сказать правду. Вот только как это отразится на мне, когда до операции с фермой осталось совсем немного? Я её не знаю и основываюсь на этой проведённой вместе минуте, но мне этого недостаточно. Нужно узнать её получше. А ещё лучше – собраться. Поехали. ’

Аргент сделал грустное лицо, как будто вернулся в реальность, и, смотря в пол, сказал:

– Просто чувствую. Я просил его не связываться с компас, но он всё твердил, что они делают мир лучше, – Аргент говорил всё тише и тише, чтобы проверить, насколько проникнется Эльза, – Тем временем я пытался доказать, что это самые, что ни на есть террористы, фанатики. Тим не поверил. И вот теперь он пропал. Если ты хоть немного знаешь о них, то должна понимать, что в живых они просто так оставлять не будут. Может Тим узнал что-то лишнее или сделал что-то не так, и компас решил списать его со счетов.

Аргент повернулся к Эльзе. Детское лицо пропало, вернулось серьёзное.

– Хочется тебе верить, да и чувства у тебя настоящие, я это вижу. Но вот только уверена, что ты что-то не договариваешь. Вы слишком хорошо общались с Тимом, чтобы вот так взять и резко разойтись.

– Если Тим был с тобой таким открытым, то это мне нужно спрашивать тебя, что ты знаешь. Мне пригодится любая информация.

– Ты же сказал, что он мёртв?

– Мне это нужно не чтобы его найти, – Аргент немного поднял тон, чтобы Эльза не перебила его, но тут же вернул спокойный голос, – А чтобы отомстить и во всём разобраться.