— С чего бы?! — удивленно уставился я на девушку.

— Коньяк французский… — кивнула она на бутылку. — Дорогой очень и сейчас уже редкий… Я сама не пробовала никогда, но, думаю, ты очень порадуешь старика!..

— Так он же армянский просил!.. — не унимался я со своими сомнениями.

— Ну, так правильно!.. — продолжала хихикать девушка. — Не стал бы он невыполнимое с тебя требовать!..

Выбравшись на нужное нам шоссе, мы проехали не больше десятка километров и в очередной раз решили переждать ночь в лесу. Усталость, изрядно накопившаяся за последнее время, уже не давала покоя. Очень уж хотелось спать, и мы, перекусив сухпайком, откинулись на сидениях. Все неудобство автомобильных кресел ушло куда‑то на второй план, а непрерывный вой печки уже совсем не беспокоил, поэтому спали мы, как убитые, и проснулись лишь тогда, когда солнце уже стояло достаточно высоко.

Завтракали уже более или менее цивилизованно, вскипятив на костре воду и заварив чай. Следом короткие сборы и снова в путь, но уже неплохо отдохнувшими и полными идей насчет вылазки для обследования таинственного корабля. В Собор вернулись под самый вечер и после беглого осмотра машины охраной на воротах проехали на территорию городка.

Особняк нас встретил уже привыкшей суетой в своем дворе. У армейских палаток проходила общая вечерняя разминка Циркулевских бойцов, несильно дымила печка в полевой кухне, суетились рабочие у оружейного склада, выволакивая из грузовика какие‑то ящики. Выбравшись из машины, Карина первым делом сообщила, что намерена немедленно посетить душ, ну, а мне под страхом смертной казни приказала исполнить то же самое, но только в следующую после нее очередь. Что ж, я совершенно не был против подобного расклада и, схватив свой рюкзак, направился в комнату, трепетно ожидая увидеть Грешника и надеясь, что он уже пришел в себя. Войдя в помещение, я немного опешил, увидев застилающего постель Хамиля.

— А… — протянул я, чувствуя, как накатывает паника. — Где Грех?! —

Кавказец взглянул как‑то очень недобро на меня, а затем, продолжив управляться с кроватью, сухо произнес:

— У Циркуля в кабинете…

— Черт!..

Теперь я понял, откуда во мне появилось это гадкое паническое чувство. Пулей вылетев из комнаты, я направился к кабинету старика, ожидая увидеть там нечто очень нехорошее. Подойдя к двери, которая по обыкновению этого дома оказалась незапертой, я потянул на себя ручку и обомлел, увидев то, что происходило внутри кабинета.

На деревянном стуле с мягкой дорогой обивкой покачивался Грешник. Находясь лишь в одних трико от термобелья, он закинул свои босые ноги на край огромного стола Циркуля. Одна его рука была с помощью специальной повязки подвешена у груди, а во второй он держал красивый хрустальный стакан с темной жидкостью и пьяненько улыбался. Циркуль же присел в подобной позе и тоже закинул свою искалеченную ногу на стол, при этом, покачивая стаканом, зубами удерживал дымящуюся сигарету.

— Вот те раз!.. — воскликнул он, завидев меня, и быстро затушил в пепельнице источник ядовитого дыма. — Мы уж вас потеряли!.. Как поездочка?! Все целы?!

— Нормально… — все еще не понимая происходящего, процедил я и подошел к столу. — Ты как, Грех?!

Грешник, широко растягивая улыбку, тут же убрал ноги со стола, отставил стакан со спиртным и, поднявшись, крепко прижал меня к себе здоровой рукой.

— Здравствуй, брат!.. — похлопал он меня по плечу и еле слышно шепнул. — Спасибо тебе!.. Я в порядке!..

— Стул вон бери!.. — перебил наши сантименты Циркуль, указывая в один из углов кабинета. — Давай, давай!..

Дождавшись, когда я усядусь рядом за стол, он достал из шкафчика, стоящего за его спиной, еще один стакан, плеснул в него спиртное и придвинул ко мне.

— Ну, что ж!.. — протянул он руку со своим бокалом в центр стола. — С приехалом!..