— Да, несколько раз. А ты что, девственница? — Теперь он больше походил на себя прежнего.

Она кивнула.

— Ну, почти… Я делала это несколько раз, но все равно будь нежен.

— Все будет хорошо. Глубоко дыши и смотри поверх головы анатома. Если это будет Роб Кент, ни в коем случае не показывай, что тебе противно, и не признавайся, что впервые в ЛКГ. Он любит поиздеваться над полицейскими.

— Правда? — удивилась она, чувствуя себя еще хуже, чем раньше, и, нахмурившись, посмотрела на него.

Через стеклянную перегородку они услышали, как таксист послал проклятие нерадивому водителю.

— Джек, тебя что-то беспокоит? Я думала, ты будешь более энергичным, ведь это новая и очень важная операция.

— Я и был энергичным. Но только что получил неприятные известия.

— Известия?

— Это личное. Не волнуйся, я в порядке.

Кейт с сомнением посмотрела на него.

— Ну, если захочешь поговорить, я к твоим услугам. Сейчас мы почти незнакомцы, поэтому будет похоже на терапию, к тому же у меня очень низкие расценки.

Джек улыбнулся, и от этой улыбки в ней зажглась знакомая искра желания. Кейт отвернулась и посмотрела на дорогу.

— Расскажи мне о деле, — попросила она, чтобы избежать личных разговоров. — Я полагаю, речь идет о трех трупах с одинаковыми ранами.

— Верно.

— И сейчас мы едем на вскрытие четвертой жертвы, — сказала она.

— Недаром о тебе говорят «чертовски талантливый полицейский», — ухмыльнулся Джек.

Кейт нахмурилась, ей совсем не понравился его скептический тон.

— Ну, выяснить это не составило большого труда. Я просто позвонила вчера вечером Броди, и мы вместе обсуждали операцию.

— Я был бы разочарован, если бы ты этого не сделала, — сказал Джек. — Но больше никому не рассказывай.