– Нет, уважаемые эйри, ваши затеи пустая трата времени. Продолжаем активно калечить лапу. Только теперь давайте залпом!
– Залпом так залпом, – покорно отреагировал Смес. – На раз, два, три?
– Именно!
Сказано – сделано.
– Раз, два, три! Пли!
Опять облом! Мы не учли, что скорость-то полета стрелы и магических нюков разная. Хотя медведебарсук уже приблизился настолько, что мы не промахивались, но ожидаемого падения не случилось. Ничего, ща внесем поправки:
– Так-с, Смес, ты жги на счет раз, Вита – долби на счет два, а я последний – на счет три! Готовы?
– Угу!
– Ага!
Раз – и к чудовищу помчался «огненный сгусток». Два – вслед за пламенным шаром устремился незримый «ветряной кулак». Три – дрожа и рассекая воздух, свистнуло перо, закрепленное на бронебойном древке.
О, уже гораздо лучше! Но моя стрела все же оказалась на секунду быстрее. Поэтому зверя не сбили. Зато он стал заметно прихрамывать (если так можно выразиться о том, кто взбирается на скалу) на раненую «руку».
– Прекрасно! А сейчас Смес – на раз, Вита – на два, я – на четыре!
Бах! Бах! Бах! Долгожданный тройной удар! Плюс момент удобный – когда левая передняя лапа росомахи была опорной! Да еще у докторши крит прошел! Существо болезненно взвизгнуло, инстинктивно дернуло лапой и полетело вниз! Ура!!!
Эльфийка от такой картины тоже взвизгнула (но в отличие от Гибарса радостно), затем в порыве ликования издала победный клич и высоко-высоко подпрыгнула. Но в момент приземления поскользнулась на траве и тоже… ухнула с обрыва. На сей раз уже заверещав от страха и отчаянья.
Случись все в более спокойной и менее опасной обстановке, то наверняка бы я удивился столь несусветной нелепости, как ПОДСКАЛЬЗЫВАНИЕ ЭЛЬФИЙКИ НА ТРАВЕ! На ровном месте! Возможно, даже соизволил настрочить Денису Егоровичу депешу про вопиющий баг, проявляющийся в неклассическом для детей Леса поведении. Ушастики в природных условиях должны быть суперловкими! И все же, наблюдай я оную картину со стороны (тем паче – читая подобный сюжет в книге), а не находись в самом эпицентре событий, даже тогда мое возмущение длилось бы весьма и весьма недолго. Ровно до тех пор, пока ни на миг не прекращающая визжать баферша, пролетев десяток метров, не извернулась бы, как кошка, и не выполнила невероятный кульбит, которому позавидовали бы воздушные акробаты ведущих цирков мира. Девушка умудрилась уцепиться за самый краешек торчащего из скалы корня, повиснув вниз головой и зажав его между голенью и бедром согнутой в колене ноги.
На бурные и продолжительные аплодисменты я едва-едва не сорвался, зато словесно переполнявшие меня чувства выразил сполна:
– Умничка, Витка!!! Ты такая умничка! Я тебя просто обожаю! Теперь закрепи успех! Ухватись там еще за что-нибудь! Ага, или распластайся! Да, вот так, прижимайся! Красава! Все, держись крепче и не волнуйся, мы тебе обязательно поможем! Витка, бляха-муха, я тебя люблю!