Немного успокоив дыхание, я повернулся к охраннику, который с непроницаемым лицом отдал мне все оружие. Так, и что делать? Ладно, не так уж и много времени пока потеряно, самое время перейти к плану ять, еще бы знать, в чем он заключается.
Я буквально сбежал вниз в подвальные помещения и ввалился в лабораторию, где в данный момент просто кипела бурная деятельность. Я даже удивлялся, как никто этого не замечал? Неужели все так боялись этого место, что обходили его стороной настолько, что даже запаха реактивов и брыкание склянок не слышали, или князь мне о чем-то недоговаривает? Как же утомляют — эти дворцовые интриги.
— О, ты уже вернулся? Погано выглядишь, конечно, — протянул Миша, соскакивая со стула с какой-то склянкой с ярко зеленым содержимым. — А я тут такое из пальца вытащил, просто упадешь и не встанешь!
Он повернулся ко мне и двинулся в сторону, где стоял его микроскоп. Подойдя ближе, я увидел, что весь стол был буквально усеян ошметками пальца, помимо оборудования и предметных стекол, конечно.
— Миш, только прошу, побыстрее, времени совсем нет. — Я подумал, что некоторая информация могла бы быть полезной, так что решил дать возможность призраку выговориться, пока я решаю, что делать дальше.
— Удивительное рядом. — Как обычно проигнорировал мою просьбу про скорость повествования Михаил. — Оказывается, кости были растворены под действием какого-то химиката, который я пока не выделил, но, наш друг был отравлен сразу несколькими ядами одновременно, возможно смесь этих ядов с чем-то еще и дала такой лизирующий эффект. В общем, это яд лакосцелеса, шестиглазого песочного паука и черной вдовы. Еще один я никак не могу выделить.
Я тряхнул головой. Я не то чтобы не разбирался в пауках, точнее совсем не разбирался, но судя по возбужденно-удивлённому виду Миши, смесь ядов трех видов не слишком часто встречалась в природе.
— К тому же, я заметил удивительную странность. — Войдя в раж, призрак стал расхаживать передо мной вправо и влево, как преподаватель на лекции. — Я нашел в нашем исследуемом материале несколько яиц, похожих на яйца паука, только это странно, ведь все яйца пауки обычно складывают в коконе.
— В коконе, — я задумался, вспоминая, как из кокона с человеком внутри выбралось огромное количество маленьких паучков.
— Именно в нем, но я думаю, и это лично мое мнение, что человек у этого странного ядовитого паука является таким вот своеобразным коконом для выращивания своих маленьких черных мохнатых детишек. Жуть какая, — Миша задумался, гладя в потолок, продолжая прижимать к груди склянку с ярким содержимым. — Хотел бы я на это посмотреть.
— Что это у тебя? — я вернул его с небес на землю, указывая на склянку.
— А, это противоядие, ну, наверное, по крайней мере, вроде процесс дальнейшего некроза и распада затормозился, но я не уверен, что он вообще идет от яда. — Почесал свой призрачный затылок ученый. — Так что, я бы на твоем месте, на себе испытывать не стал. На князе еще куда ни шло, ну или на охране.
Призрак, насвистывая, какую бравадную мелодию, углубился дальше в свои научные изыскания, а я понял, что мне ничего по факту информация от него не дала. Ну только одну, которую можно проверить и потом продать князу, но для освобождения Софьи и ее поиска она ровным счетом ничего не значила.
Замедлив дыхание, я сел в позу для медитации погружаясь в темноту, и стараясь что-нибудь придумать или вспомнить. В нашем мире женщин-паучих не было. А почему? Потому что не было королевы? Они же что-то говорили про королеву. Почему-то мне это было знакомо и незнакомо одновременно. Моя память упорно не хотела отдавать мне нужные воспоминания, хотя и четко говорила о том, что я что-то знаю по этому поводу.
— Миша, — я тихо позвал призрака, поднимая голову
— Мм?
— Помнишь я говорил тебе о зелье, помогающее вспомнить забытые воспоминания? Ты пробовал его готовить?
— Обижаешь, я уже давно его приготовил, и даже испытал на конюхе. Подлил ему в чай. Знаешь какой он понурый ходил? Видимо вспомнил что-то, но оно его не убило, да. Так что можно записывать как удачный опыт. — Он открыл холодильник, доставая оттуда небольшую продолговатую колбу. — Понятия не имею сколько нужно пить, но конюху в чай я влил целую склянку.
— Бедный конюх, — я покачал головой. Судя по дозе, на которую расщедрился Миша, мужчина вспомнил все, начиная с того момента, как появился на свет. Те еще воспоминания. — Давай уже сюда.
Сделав небольшой глоток, я погрузился в омут памяти, сортируя по методике ведьмаков свои воспоминания и строя между ними логические цепочки. Через минуту я понял, почему не мог вспомнить то, что казалось таким знакомым. Это были не мои глубоко спрятанные воспоминания, а Дмитрия Морозова.