Богданов нервно дернул уголком рта и потянул Николая за рукав:
— Погоди, давай отойдем.
За перегородкой Николай удивленно поинтересовался:
— Ты чего? Испугался что ли?
Леонид мотнул головой:
— Нет. Хочу кое-что попробовать, давай сюда приборчик.
Кречетов с интересом в глазах хмыкнул:
— На. Держи.
В руках Богданова оказался стимулятор и пульт управления к нему.
Леонид поспешно разглядывая пульт на ходу соображая, как этим пультом удалось заменить ноутбук. Он быстро набрал на пульте необходимые установки и разместил ладонь над муравьиным стимулятором. Перед тем как в сознании наступил хаос он успел подумать:
— Перерыв был в этих упражнениях. Как это на мне скажется?
Хаос накрыл его сознание бессмысленной мешаниной образов и звуков. Момент, когда в голове наступила ясность, и тишина Леонид засечь не сумел. Все произошло резко. Картинка представшая его внутреннему взору продолжала оставаться абстрактной, но стабильной и спокойной. Она уже не вызывала немотивированной тревоги и недоумения. Палитра картины стала редуцироваться в привычные тона. Возник пейзаж. Лесная поляна в сонной пелене летнего дождя. Край пейзажа стал оплывать превращаясь а безлюдную деревенскую околицу, густой бурьян перед покосившимся плетнем огорода, за плетнем сарай из серых необрезных досок и горбыля. На деревенской дороге появился вяло бредущий пешеход. Его силуэт медленно разрастался и наконец заполнил все поле зрения загородил собой пейзаж. Силуэт разрастался. Постепенно от силуэта осталось одно только лицо. Выражение лица было утомленным, взгляд почти безвольный. Неожиданно в этом безмолвии раздался механический голос:
— Интересно, что он такое замыслил. Главное чтобы не намудрил чего лишнего.
На фоне сказанного заполошно пронеслась собственная мысль Леонида:
— Что это? Куда? Зачем?
Вспыхнувшая встревоженность стала стихать уступая место успокоенности. Усталое лицо в подсознании стало таять как будто его стирали как меловой рисунок со школьной доски мокрой тряпкой. Вместо него пятнами стали проступать естественные краски окружающей обстановки. А главное проявилось сострадательное лицо Николая. Кречетов выжидающе смотрел в лицо Богданова. В голове Леонида продолжилось звучание механического голоса:
— Ну слава богу, вроде очухался бедолага. А я уж испугался.
На фоне механического голоса раздался знакомый голос Николая:
— Очухался. Ну ты меня напугал. Понимаешь, сижу и не знаю, что делать. Ты уж в следующий раз оставляй инструкцию, что мне в таких экстренных случаях делать.
Механический голос эхом почти дословно повторил все за Николаем.