— Согласен на досрочное прекращение трудовых отношений.
Режимник облегченно вздохнул:
— Правильное решение. С какого числа готовы уволиться?
— Чем раньше, тем лучше.
— Учтите что вам нужно еще подписать бегунок.
Режимник тут же поправился:
— В смысле обходной лист для увольнения.
Он достал из стола бланк обходного листа и придвинул его Богданову. Тот посмотрел на лист опустошенным взором и через несколько секунд резюмировал:
— Думаю за пару дней управлюсь.
Напоследок режимник прищурил глаза и посоветовал:
— Причинами увольнения у Юлиана Федоровича не рекомендую интересоваться. Надеюсь вы сделали правильные выводы из вашего участия в гранте. Постарайтесь чтобы этот след за вами не потянулся, я со своей стороны приложу максимум усилий, чтобы у вас не появились скрытые враги.
Последний день на работе
Леонид Михайлович стоял в своем кабинете упершись ладонями в стол. Личные вещи уже были сложены в его рюкзачок. Да и было их не так много. Газоанализаторы и муравьиный стимулятор много места не занимали. Сейчас его волновало два вопроса. Первый, что делать с муравьями. Без него они становились бесхозными и судьба их вызывала опасения. Второй вопрос был сложней. Оставить здесь книгу Брейнера с вмонтированной в нее скрытой видеокамерой, или забрать с собой? Из здравых рассуждений следовало, что книгу необходимо забрать. Богданов нес за эту букинистическую редкость личную ответственность. Да и наделять своего приемника на этом месте скрытым шпионом у Богданова желания не было. Сейчас этими двумя задачами Леонид Михайлович бессознательно заслонялся от действительно большой проблемы. Сформулировать ее можно было следующим образом. Закончился еще один значительный период его относительно безмятежной жизни. Впереди лежала неизвестность.
Пришедшая Тамара Михайловна без труда разрешила обе проблемы:
— Оставляй все здесь. Позабочусь о твоих муравьях. Опыт у меня есть. Книгу тоже оставляй. Если Брейнер объявится верну ее под расписку. И не забывай нас. Навещай. Народ сейчас притих, сидят как мыши. Боятся. Но по большому счету они все на твоей стороне.
Темная полоса неустроенности.
Заполнив на бирже труда необходимые документы, Леонид Михайлович безвылазно сидел дома. Пособие по безработице ему начислили без проволочек. Но это была лишь временная мера, чтобы не скатится на социальное дно. Богданов самостоятельно через интернет разослал несколько разных резюме. Одно резюме предполагало получение инженерно-технической должности. Другое, на которое Леонид Михайлович практически не возлагал надежды было связано с получением должности на биологическом поприще. Пришло ему на ум заняться частным репетиторством. Но тут его надежды были вообще минимальны. Во первых он предполагали лишь сезонный заработок. Но главное, он совершенно себе не представлял чему, как, и в каких объемах обучать подопечных для успешного здания ЕГЭ. Оставалось еще написание курсовых работ для студентов. Здесь он имел приличный опыт. Но и тут интернет ставил ему высокие конкурентные барьеры. Встречаться с друзьями в сложившейся ситуации желание не возникало. Он пропустил несколько встреч в чебуречной. Вся предыдущая жизнь отошла для него на какой-то далекий задний план. Богданов просматривал сообщения в вацапе о предстоящих встречах его друзей, и ему становилось еще тоскливей.
Однажды вечером его квартиру громкой трелью огласил дверной звонок. Леонид Михайлович вздрогнул и с тревожным предчувствием направился к двери. Через дверной глазок он увидел Суржикова. Богданов поморщился, вспомнив что несколько раз не ответил на звонки друга по мобильнику. Теперь он пришел сам. Вид у Геннадия был решительный и не оставлял сомнений, что он уйдет не встретившись с другом. У Леонида Михайловича было ощущение, что он своим телом подпирает стропилы крыши готового рухнуть дома. Суржиков громко на всю лестничную площадку рявкнул:
— Леня, хорош прятаться. Открывай. Иначе вызову слесаря, чтобы дверь взломал.
Богданов щелкнул дверным замком и поплелся внутрь квартиры. За его спиной раздался голос Суржикова: