— Ты всё-таки пошёл на это? Хоть я и просил тебя этого не делать!

— Брат мой, ты слишком добр и лоялен. Я должен быть всё проверить и во всём убедиться сам, — спокойно ответил этот гад.

— В чём убедиться? — недовольно поинтересовалась я.

— В том, что ваши чувства с Людвигом искренние и настоящие. Что это не игра ради власти. Что через месяц вашего фиктивного брака вы не начнёте делить власть между собой и тем самым не расшатаете и без того хлипкое равновесие, — сложив руки в примирительном жесте он пояснил. — Согласитесь ваш поспешный брак больше похож на фикцию, учитывая ваши прошлые отношения, а не на любовь. Поэтому я должен был сам всё проверить.

— А мой огромный живот, чем не доказательство того, что у нас всё по любви, а не по расчёту?

— Дети-это конечно прекрасно, моё юное дитя, но не все дети запланированы и желанны. Они не всегда появляются в результате любви и являются её плодом. Это не хуже меня знает ваш супруг. Ведь он сам является таким ребёнком. Не так ли, Людвиг.

— Да, ты прав, Валентин, — с горечью в голосе подтвердил колдун.

— Ну, не будем тянуть время. Давайте уже приступим к обряду, пока никто не решил нам помешать, — вдруг перевёл тему этот ледышка.

Виктор согласно кивнул. Повернувшись к толпе, он спросил:

— Есть ли среди здесь присутствующих кто против данных кандидатур?

Ответ эхом разнёсся по залу:

— Нет.

— Все ли из здесь присутствующих, готовы служить этому колдуну и этой ведьме верой, и правдой? — по примеру своего брата задал вопрос Валентин

— Да.

— Ну, что ж властью данной мне я и мой брат Валентин, провозглашаем этих двух королём и королевой проклятых. И в знак коронации мы наденем на ваши головы короны.

Как только короны оказались на наших головах они вспыхнули огнём, пол под нами тоже стал больше напоминать адский костёр. Красная нить обвила наши запястья, миг и она исчезла, а на её месте остался след от клейма в виде знака бесконечности, увенчанного короной. Обряд был завершён.

— Пусть ваше правление будет мудрым, — Виктор тепло улыбнулся нам. — А мы всегда встанем под ваши знамёна и поможем, если начнётся война.

— Она, непременно начнётся, брат мой. И намного раньше, чем ты думаешь, — с какой-то невероятной тоской в голосе проговорил Валентин. Такую тоску может понять только человек проживший не одну сотню лет. Только он может полностью прочувствовать её, принять и смириться с ней.

Повернувшись ко мне и взяв мои руки в свои, колдун, глядя мне в глаза произнёс:

— Ну что же, жребий брошен.