Боже, куда я смотрю!!!
Канн с удивлением взирал на меня в упор, уперев руки в бока (вообще стыд потерял? Хоть бы прикрылся! А то ведь покачивается, как маятник…) Халк был обернут полотенцем, Логан уже в трусах… На Рена я даже покоситься не смела.
— Привет, Бернарда. Дверью ошиблась? — добродушно подколол Дэлл, оборачивая мощный торс полотенцем.
Я залилась краской и полностью потеряла дар речи. Только открывала и закрывала рот, во все глаза стараясь не таращиться, куда не следует.
— Ну, заходи, раз пришла…
— Да-да… оставайся…
Бесстыжий Эльконто даже не подумал прикрыться:
— Как ты вовремя к нам… мы как раз собираемся чаек попить. Присоединяйся!
Черт! Черт! Черт! Где дверь?
Пытаясь отыскать глазами выход из чужой раздевалки, я наткнулась глазами на еще одну обнаженную фигуру, выходящую из душевой: длинные вьющиеся мокрые волосы… курчавые на груди, темная дорожка ведет к влажному распаренному органу, с которого при ходьбе стекают на мощные бедра капли.
О-о-о! Баал…
— Какая встреча! — рыкнул он, едва завидев меня, сидящую на полу с выпученными глазами. — У нас в гостях телепортер, который даже не может попасть туда, куда нужно…
— Я… комнаты перемещаются… здесь было нельзя… — невнятно пробубнила я, судорожно поднимаясь с пола. Лицо горело так, будто его намазали горчицей, а ватные конечности распластывались в стороны, как у тряпичной игрушки. — Прошу прощения… я думала, это женская…
Еще не из одного помещения я не вылетала с такой скоростью.
А следом, слышный даже в другом конце коридора, гремел веселый мужской смех.
Мылась я поначалу в смущении, но постепенно успокоилась.
Неужели нельзя было попасть в ту раздевалку либо «до» того, как там оказались мужчины, либо «после»?
Так нет же! Привалит счастье — и смотри во все глаза. А посмотреть-то было на что, хотя, признаться, все остальные мужчины мира, кроме Дрейка, вызывали во мне чисто теоретический интерес. Или вообще никакого не вызывали. Ну, что я за странная особа? Такие «аполлоны» вокруг, один лучше другого (тысячи дам убили бы за возможность оказаться на моем месте), а я влюблена в собственного Начальника. Разве не ирония?
Я хихикнула. Следовало признать, что даже при отсутствии практического интереса к мальчикам из своего отряда, их «прелести» продолжали стоять перед глазами. Ну, почему статуи моего мира никогда не блистали размерами «XXXL»? Мне и в прежние времена это не казалось справедливым, а уж теперь при взгляде на «стручок» Давида меня и подавно будет разбирать смех. С таким, как у него, любая дама будет вынуждена спрашивать: «Дорогой, ты уже во мне или еще нет?..»
Глупо улыбаясь, я отжала губку от мыла и сполоснула ее.