Книги

Берендей

22
18
20
22
24
26
28
30

За дверью его ждала Юлька, живая и здоровая, и от этого ему все время хотелось смеяться. Невропатолог выписал ему какой-то рецепт, но Берендей скомкал и выбросил его, едва вышел из кабинета. Он был уверен, что у него сломан нос, но Галина Павловна успокоила его, а с зубом все оказалось хуже, чем он думал: пришлось рвать корень. Юлька ждала, и Берендей нервничал, что ей приходится ждать так долго. Во всей сегодняшней истории он считал пострадавшей именно ее.

Наконец он вышел к ней, умытый, перевязанный и с полным ртом ваты. Глянул в зеркало у гардероба и присвистнул: губы и нос распухли, вся левая сторона лица оплыла и успела приобрести ярко-сиреневый оттенок, глаз смотрел сквозь щелочку - Заклятый правой рукой явно владел лучше, чем левой. А он-то собирался завтра встретить Юльку с экзамена… Нет, с таким лицом этого лучше не делать.

- Егор… - она поднялась ему навстречу.

Берендей не мог сдержаться и прижал ее к себе, поймав за локти.

- Я так виновата…

Он отстранился и посмотрел ей в глаза:

- В чем?

- Я опять приехала, не дождавшись твоего ответа. И опять… Я так тебя подвела…

- Ты говоришь глупости. Я с самого начала знал, что ты приедешь седьмого. Потому что восьмого у тебя экзамен, а шестого ты еще продержишься. Просто я забыл, что сегодня седьмое…

Она прижалась к нему и обвила его шею руками.

- Пойдем куда-нибудь, - шепнул он ей на ухо.

- Куда? - спросила она.

В поселке было не так много мест, куда можно пригласить девушку.

- Знаешь, километрах в десяти есть хорошее кафе на шоссе. Там шашлык на углях делают… - наконец вспомнил он приличное место. А главное, оно находилось в противоположной стороне от леса, а значит - от Заклятого.

- Там, наверное, дорого? - робко спросила она.

Он рассмеялся. И вспомнил их разговор с Людмилой, который подслушал из ванной.

- Я хорошо зарабатываю. Честное слово.

В кафе было пусто. Берендей посадил Юльку рядом с собой в самый темный угол.

- Я должна рассказать тебе одну вещь, - смущаясь, начала Юлька разговор, - только ты не смейся надо мной, хорошо?

Он кивнул.