Стаскиваю с себя куртку и отдаю Руслану. На миг наши пальцы соприкасаются, и в солнечном сплетении словно искорки вспыхивают.
— Нам нужно с тобой поговорить. Наедине, — произношу я на выдохе.
Лицо Руслана становится каменным, плечи напрягаются, а в глазах больше нет теплоты. Он сосредоточен и серьёзен.
— Зачем? — задаёт вполне ожидаемый вопрос.
— Я должна тебе кое в чём признаться. Но сейчас не лучшее время…
— Хорошо, — перебивает меня Руслан. — На днях я заеду к тебе в ресторан, и мы поговорим.
— Окей. Приятного тебе вечера, — улыбаюсь ему, но ответной улыбки не получаю.
Руслан уходит к своей невесте.
Глава 3
Анна Леонидовна, гинеколог, к которой я хожу несколько лет подряд, хмурится, разглядывая результаты анализов крови. Её реакция вызывает дрожь в пальцах. Сначала она долго смотрела на экран, пока водила датчиком УЗИ по моему животу, теперь над бумажкой зависла.
— Так я беременна? Это не ошибка, не гормональный сбой? — нарушаю тишину.
— Плодное яйцо хорошо видно, да и ХГЧ зашкаливает. Ты беременна, — говорит Анна Леонидовна растерянным голосом.
— Но у меня же спираль.
— Да, но даже она на сто процентов не защищает от последствий, — сухо произносит гинеколог. Поднимает на меня тяжёлый взгляд: — Я должна предупредить, что в твоём случае возможны осложнения при беременности.
— А конкретнее?
— Отслойка плаценты, инфекция околоплодных вод, преждевременные роды, — перечисляет Анна Леонидовна. — Чтобы снизить риск, надо удалить спираль.
— Разве можно оставить спираль? Это как-то странно…
— Можно. Однако при её сохранении увеличивается риск выкидыша в первом триместре.
Анна Леонидовна продолжает рассказывать, какие ещё осложнения могут возникнуть, если я решу оставить спираль внутри себя. Чушь какая-то! Я пока не решила, что делать с ребёнком, а мне уже о преждевременных родах говорят.
В ушах гудит, сердце нервно трепыхается в грудной клетке. Я перебиваю врача и спрашиваю, сколько времени у меня есть на раздумья.