Судя по ощущениям, воронка, в которую я попал, хорошенько меня пожевала и выстрелила мной, как из пушки.
Живот крутило, по телу то и дело пробегала дрожь, а голова кружилась так, будто я проснулся с жесточайшего бодуна.
Вообще, я никогда не жаловался на восприятие действительности, но в этот раз мозг меня подвел.
Ведь я точно помнил, что ещё секунду назад шёл по запорошенным ранним снегом дворам, а сейчас находился… где-то за городом.
И вместо дворов передо мной находились присыпанные снегом холмы и какая-то куцая рощица. По бокам белели поля, а сзади сквозь утренний туман виднелся лес.
За ним возвышались далекие ледяные пики не то скал, не то гор.
— Это какой-то розыгрыш, да?
Глубоко внутри я уже понял, что произошло, но мой мозг медика и рационалиста упрямо сопротивлялся объективной реальности.
Покрепче стиснув свой дежурный чемоданчик — ох и прилетит же дежурной смене за его утрату… — я растерянно посмотрел по сторонам и машинально полез в карман за телефоном.
— Ещё и сети нет, класс…
Человеческий мозг странная штука.
В минуты опасности, сильного страха или чего-то непонятного, он создает защитную иллюзию и пресекает любые попытки психики вырваться за её пределы.
Одна часть меня понимала, что я… попал в другой мир, совсем как в книгах, которые я иногда почитывал, но другая часть меня никак не желал в это поверить.
Не знаю, сколько бы я ещё стоял на месте, растерянно оглядываясь по сторонам, но внезапно за спиной раздался волчий вой.
Инстинкт выживания оказался сильней, и всю мою хандру сняло, как рукой.
Оказаться на открытом пространстве против волков — хуже не придумаешь! Уж я-то знаю, о чем говорю.
Проведя все детство в глухой сибирской деревушке, я прекрасно понимал, какую опасность представляет из себя стая волков.
Первой мыслью было бежать в сторону холмов, но её я тут же отмел.
От волков не убежишь, а все, что у меня есть — перцовый баллончик, да дежурный чемоданчик с медикаментами.
Хочешь, не хочешь, но без рогатины или копья, или, на худой конец, какой-нибудь дубины, мне придется несладко.