– Вы так и не сказали мне, должна я заняться любовью с Эриком сегодня ночью или нет?

– Поверь мне, тебе не стоит волноваться, – ответила Шейла с хитрой усмешкой, которая привела Дори в недоумение.

– Ладно, чёрт побери, я в любом случае собиралась поскорее покончить с девственностью, – мрачно пошутила Дори.

– Молодец, девчонка! Шутка в трудный момент – это признак смелости, – ответила Линда, ободряюще хлопнув её по руке.

«За сегодняшний вечер я слышу это второй раз», – подумала Дори.

Уже совсем стемнело, когда они с трудом прошли несколько сот метров через частично вырубленный лес до хижины, которую Линда определила как дом Эрика.

– И твой тоже, – добавила она.

Без отражённых городских огней, кромешная тьма была почти абсолютной, в отличие от любой другой ночи, которую помнила Дори. «Жутковато», – подумала она про себя.

– Ладно, Эрика ещё нет. Мы поможем тебе устроиться, – объявила Шейла. В хижине она зажгла керосиновую лампу, которая осветила просторную, но почти пустую комнату.

Один угол комнаты занимало подобие кухни, где стояли кухонный стол и стулья, а также имелась дровяная печь, раковина, бочка с водой и несколько полок. В противоположном углу стояла современная кровать большого размера, окружённая разной простой мебелью, включая платяной шкаф, кресло-качалку и подставку для лампы. На вешалке висела мужская одежда.

В третьем углу виднелась ванна, подсоединённая к открытой сливной трубе. Этот угол, видимо, был предназначен для будущей ванной комнаты. Повсюду были разбросаны инструменты, пистолеты, боеприпасы, книги и другое мужское и боевое снаряжение.

Вдобавок к первому неприятному впечатлению в хижине было холодно, так как она пустовала почти два дня. Дори передёрнуло от мысли, что это будет её «домом».

– Не волнуйся, ты воспитаешь его в мгновение ока, и вы вдвоём приведёте это жилье в порядок за неделю, – успокоила её Линда.

Дори засомневалась.

– Воспитаю?! Я буду его воспитывать? Он же опасен.

К удивлению Дори, Линда и Шейла буквально покатились со смеха, снова и снова повторяя слово «опасен». Потом Линда извинилась: – Прости, но мы смеялись не над тобой, это надо себе представить, чтобы Родич мог обидеть свою подругу.

– Ну, вообще-то был у нас один мужик. Помнишь старого Ральфа? – спросила Шейла у Линды.

– Да, но ведь он пошёл на корм воронам, – ответила Линда.

– Что значит «на корм воронам»? Что случилось с Ральфом? – спросила Дори.

– Ральф, который бил жену и пил, жил в Мэтьюсвилле примерно год назад. Он нарушал нравственный закон общины и не исправился даже после многих предупреждений. Так что мы повесили его, прямо там, на поляне, куда ты подъехала, – объяснила Шейла.