Раб снова задумался. Он опасался довериться злобному демону подземелья, что так жестоко расправился с Ксеттосом и его спутниками. Но возможность стать таким же, как все, была слишком уж заманчивой. Вдруг вспомнилась ухмыляющаяся физиономия Омминоса. Коварный изменник должен быть наказан за вероломство, но что может сделать убогий глухонемой раб?..

– Мир теней уже готов принять меня, – резко ворвался в сознание раба голос Бельфеддора. – Решайся!

– Зачем тебе жизнь? – осторожно поинтересовался глухонемой. – Чтобы и дальше сеять смерть? Я не хочу становиться убийцей. Это не для меня.

– Да, я чувствую, что мой образ жизни для тебя не Годится, как и ты для него, – мрачно заметил демон. – В тебе нет ни твердости, ни решительности настоящего воина. Но я уже сказал, что не властен над тобой и твоим телом. Скорее уж мне придется стать твоим рабом. Но я хочу жить и готов смириться с этим. Впусти меня.

– Поклянись, что не сделаешь ничего против моей воли, – потребовал глухонемой.

– Клянусь Светом и Тьмою, Жизнью и Смертью! – не раздумывая поклялся демон. – Я не сделаю ничего против твоей воли, это просто не в моих силах. Открой мне свое сердце! Впусти меня!

– Входи, – разрешил глухонемой.

Тело Бельфеддора охватило сияние. Белесые щупальца призрачного тумана устремились к груди глухонемого и впились в его сердце. Дикая боль пронзила каждую частичку ущербного тела раба, его словно разрывала изнутри грубая жестокая сила. Глухонемой захрипел и рухнул навзничь, его тело забилось в судорогах. В глазах потемнело, невыносимая боль погасила сознание.

Когда глухонемой пришел в себя, сырое дерево в костре уже еле тлело, все подземелье погрузилось во мрак. Но, к собственному удивлению, рабу оказалось достаточно этих еле светящихся угольков, чтобы различать все предметы в темноте подземелья. Глухонемой с большим трудом припомнил все случившееся и совсем не был уверен, что сделка с Бельфеддором не является бредом его воспаленного сознания.

Раб приподнялся и сел.

– Эй, ты здесь? – осторожно окликнул он демона и осекся.

То, что он хотел высказать мысленно, вдруг соскочило с языка. Немой от рождения, он вдруг заговорил. Только сейчас раб осознал, что отчетливо слышит журчание воды, доносившееся издалека, со стороны входа. Это дождевая вода стекала в подземелье. Рядом что-то шуршало, таясь в переплетении корней. Человек, родившийся глухонемым, теперь отчетливо различал все звуки. Он понял, что соглашение с демоном не было плодом больного воображения.

– Где ты? – снова позвал он Бельфеддора.

– Совсем не обязательно орать, чтобы позвать меня, – прозвучал в сознании голос демона. – Если ты будешь обращаться ко мне вслух на людях, все подумают, что ты разговариваешь сам с собой, и тебя сочтут умственно недоразвитым. Впрочем, это не так уж далеко от истины.

– А ты не слишком дружелюбен, – заметил человек. – Мог бы и поблагодарить за то, что я впустил тебя. Как устроился?

– Вполне сносно. Но ты оказался слишком слаб, на мгновение мне показалось, что мы умрем вместе.

Человек ощупал лохмотья, в которые превратилось его одеяние, и удивленно спросил:

– Что случилось с моей одеждой?

– Она оказалась слишком тесна для нас обоих, – пояснил демон. – Разве ты не чувствуешь, что стал гораздо крупнее? Встань, оцени наше новое тело.

Человек послушно поднялся на ноги и расправил плечи. Да, он стал другим – высоким, крепким, сильным.