— Заклинило!

— Попробуй еще раз.

Я продолжал осмотр, прячась за гребнем, и неожиданно увидел какое- то движение позади дома. Кому-то из них пришла в голову мысль, которая должна была появиться раньше, а именно, выбираться тыльной стороной дома. Единственно полной неожиданностью силы поражения моего кара­бина можно объяснить их медлительность. Этот маневр меня серьезно обеспокоил, так как создавал опасность охвата меня со всех сторон.

Я посмотрел через стекло прицела и, добавив увеличение, присмотрел­ся к удаляющейся фигурке: это был Слэйд. Кроме забинтованной руки, ничто не указывало на какие-либо другие повреждения. Он бежал как сумасшедший, прыгая с кочки на кочку, полы пиджака развевались, а руки он разбрасывал в стороны, стараясь удержать равновесие. Используя даль­номер, вмонтированный в систему прицела, я определил, что нас разделяет почти триста метров, и дистанция увеличивается с каждой секундой.

Я глубоко вздохнул, а затем медленно выпустил воздух, стараясь мак­симально успокоиться, и только сейчас тщательно прицелился. Чувствовал сильную боль, и возникли трудности с удержанием прицела. Трижды я уже почти нажимал на спуск, и каждый раз убирал палец, так как убегающая фигурка исчезала из прыгающего прицела.

Когда мне исполнилось двенадцать лет, я получил от отца в подарок карабин. Он поступил мудро, выбирая однозарядную двадцатидвушку. Когда мальчишка, охотясь на кроликов и зайцев, прекрасно знает, что располагает лишь одним выстрелом, а от этого первого, и вместе с тем последнего, все зависит, такая ситуация — лучший способ совершенство­вания стрелкового мастерства. Я знал, что могу выстрелить только раз, и чувствовал себя снова, как в старые добрые времена; только на этот раз я охотился не на кролика, а скорее на тигра.

С огромным трудом я пытался сконцентрировать внимание, чув­ствуя головокружение, а вскоре перед глазами возникло какое-то серое пятно. Я заморгал, пятно расплылось, и фигура Слэйда появилась неес­тественно отчетливо в объективе телескопического прицела. Сейчас он удалялся по диагонали, я повел прицел, и он оказался в самом центре прицеливания. Кровь застучала у меня в висках, и я снова почувствовал головокружение.

Палец с усилием нажал на спуск до конца, приклад карабина под­бросил мое плечо, и возмездие Слэйду понеслось в его сторону, рассекая воздух со скоростью свыше трех тысяч километров в час. Фигура вдали дернулась, словно марионетка, которой внезапно перерезали нитки, рухну­ла на землю и выпала из поля зрения.

Я перевернулся на спину, гул в ушах становился все более докучли­вым. Головокружение усилилось, серые пятна перед глазами превратились в черные. Я еще увидел красный диск солнца, пробивающийся через тем­ноту, и потерял сознание. Последнее, что помню, голос Элин, выкрикива­ющей мое имя.

— Целью операции было введение противника в заблуждение, — объя­снил Тэггарт.

Я лежал на больничной койке в Кеблавике. У двери стоял охранник, не столько затем, чтобы держать меня под стражей, а скорее защитить от любопытных. Я оказался потенциальным casus belli (повод к войне), и сей­час прилагали массу усилий, чтобы ситуация из потенциальной не превра­тилась в реальную. Все заинтересованные стороны хотели бы замять дело, и если правительство Исландии было в курсе, то нужно признать, делало все, чтобы этого не показывать.

Кроме Тэггарта в комнате находилось еще одно лицо. Американец, которого мне представили как Артура Риана. Я сразу узнал его. Последний раз он показался в прицеле карабина Флита: стоял рядом с вертолетом на плоскогорье.

Они уже вторично нанесли мне визит. В первый раз я почувствовал сильную сонливость после большой дозы обезболивающего и говорил не по делу, но все же смог задать два конкретных вопроса:

— Что с Элин?

— С ней все в порядке, — утешил меня Тэггарт. — Правду говоря, она выглядит лучше, чем ты.

Он сообщил, что Элин оказалась задета рикошетом, поэтому сила удара была значительно ослаблена. Пуля вошла в тело и засела между ребрами.

— Короче, она здорова, — безмятежно закончил он.

Я с антипатией посмотрел на него, но сил у меня накопилось еще мало­вато, чтобы вступать в дискуссию. Я лишь спросил:

— А как я сюда попал?

Тэггарт глянул на Риана, а тот достал из кармана трубку, неуверенно посмотрел на нее и положил назад. Затем не спеша заговорил: