Глава 10

Ночью Лейла вернулась в Лондон, оставив Марчанта дожидаться очередного визита Филдинга наедине с бутылкой солодового виски, которую она тайком пронесла для него. Марчант знал, что пьет слишком много. Тренировки с Лейлой, его внезапное желание принять участие в марафоне — все это было попыткой занять хоть чем-то свою жизнь, потерявшую всякий смысл после смерти отца. Пока Марчант работал в МИ-6, он был в прекрасной физической форме. Выпивка помогла ему заглушить боль утраты и вместе с тем возвращала его к прежней жизни: к распутным, беззаботным денькам в пресс-клубе Найроби.

Тяжелее всего ему пришлось в первую неделю после отстранения. В трезвые минуты Марчант думал исключительно о кроте, которому удалось пробраться в МИ-6. Это помогало ему справиться с переполнявшими его горем и гневом. Вставая на рассвете с раскалывающейся головой, он бродил по пустым улицам Пимлико, освещенным первыми лучами солнца, и пытался обдумать и понять все, что слышал о своем отце. Он стоял на мосту Воксхолла, смотрел на проплывавшие внизу баржи, затем переводил взгляд на Леголенд и на узкие, заглубленные окна в кабинете шефа разведки. Неужели кто-то специально подстроил все это, чтобы устранить его отца, или Аль-Каиде на самом деле удалось проникнуть в МИ-6?

Его отстранение от работы означало, что он не мог входить в Леголенд, общаться с коллегами на темы, связанные с работой, и выезжать за границу. Все его заграничные паспорта были изъяты. Каждое утро Марчант проводил в различных интернет-кафе на вокзале Виктория (своему компьютеру, находившемуся в его квартире на Денби-стрит, он не доверял). Он снова и снова изучал все данные о террористических актах, искал любую информацию, подтверждавшую связь между террористической ячейкой в Южной Индии с кем-то из сотрудников МИ-6, пытался собрать сведения о своих коллегах в МИ-6, имевших связи на полуострове Индостан.

Теперь у него наконец-то появилось недостающее звено, которое, возможно, связывало его отца с Салимом Дхаром. Марчанту никогда не приходило в голову, что его отец мог навлечь на себя подозрения. Филдинг оказался прав: встреча с Дхаром была весьма необычным поступком для его отца. И Марчант был уверен, как не сомневался он в том, что принесенное Лейлой виски обожжет ему горло, что должен сам встретиться с Дхаром, где бы тот ни находился. Это был единственный способ вернуть отцу честное имя. Он должен был узнать у Дхара, ради чего шеф МИ-6 пошел на риск и встретился с ним. Марчант понимал, что последствия этой встречи могут обернуться для него настоящей катастрофой, но по большому счету ему нечего было терять.

Любуясь сельским пейзажем Уилтшира и лесом за каналом, он заметил серую цаплю, которая тяжело взлетела с воды и стала медленно подниматься в небо. Отец говорил, что эти птицы были похожи на «Боинг В-52», он всегда испытывал особый интерес к бомбардировщикам. Во время Карибского кризиса он ездил на авиабазу Файерфорд и смотрел, как они стояли на взлетной полосе с запущенными двигателями и ждали приказа.

Затем Марчант вспомнил то утро, когда отец позвонил ему и сказал, что покидает пост шефа разведки. Его голос звучал непривычно слабо, словно всю свою жизнь он пользовался мегафоном, а теперь внезапно выключил его. Отец позвонил в тот момент, когда Марчант находился в аэропорту Хитроу, он только что вернулся из Могадишо в Лондон, где собирался провести Рождество.

— Ты уже прошел паспортный контроль? — спросил отец, его голос звучал почти что рассеянно.

— Я сейчас жду такси. А что? Папа, все в порядке?

— Поезжай на метро до Хаммерсмит, а затем на Фулхэм-Пэлэс-Роуд ты возьмешь мини-кеб. Попроси, чтобы тебя довезли до Тарлтона. Они знают, где это.

— Отец, что все это значит? Все в порядке?

— Меня прогнали с пастбища. Береги себя.

Марчант тут же сосредоточился, словно находился не в родном городе, а в иностранном аэропорту. Он быстро спустился в метро, пытаясь понять, что значил этот разговор для него и для его отца. Он знал, что у отца на работе в последние недели была напряженная обстановка. В правительстве стали говорить о некомпетентности британских разведывательных служб, агрессивные журналисты печатали статьи о волне терактов и о том, как мало было сделано, чтобы предотвратить их.

Отец заплатил водителю мини-кеба наличными и заявил, что сам отнесет две сумки своего сына. Стоял холодный декабрьский день, вишневые и яблоневые деревья перед их домом все были покрыты инеем. Тонкая, изогнутая струйка дыма поднималась из трубы. Их поместье состояло из двух коттеджных домиков, соединенных вместе и окруженных лугом и извилистым каменным забором. Это было частное владение, находившееся в полумиле от Тарлтона — маленькой деревушки около Киренчестера. Здесь Марчанта всегда охватывало странное чувство. В детстве, полном постоянных переездов и перемен, дом был единственной постоянной величиной. Сюда они приезжали отдохнуть немного от заграничных командировок. В этом доме когда-то он жил вместе с братом. Все здесь было буквально пропитано атмосферой истинной Англии, и дело было даже не в милых старомодных коттеджах, это место олицетворяло для Марчанта все, что он считал родным домом. Он всегда скучал по запаху свежескошенной травы, осенним кострам и фруктовым садам. И тем сильнее бывало его разочарование, когда он понимал, что уже не сможет воскресить свои детские грезы о туманном Альбионе.

— Я рад, что ты приехал, — сказал отец, проходя через дверь черного хода. — Не против, если мы прокатимся в одно место?