— Вытяни руку, радость, моя. — Он протянул к: ней свою руку. — И получи… Вот эту штуку — идет?

Помедлив, она послушалась его, и он, порывшись в кожаном кисете, вынул и положил ей на ладонь рубин.

— Подарок, о`кей? Стоит тысячу долларов, а может, и больше. — Он возвышался над ней, явно довольный собой, ею, подарком. — Ты моя тысячедолларовая куколка. — Она не отрывала глаз от камня; он сиял на ее ладони нестерпимым блеском, и я чувствовал неуверенность Джонни Чена: он приобрел ее за “мешок бобов”, может быть, найдя в лагере беженцев у камбоджийской границы или уговорив ее родителей, которые больше думали, как выжить самим, чем о дочке, и вот теперь она была его, Джонни Чена, собственностью, но он не знал, как вести себя с нею — и не только из-за языка. Скорее всего, чувства, которые он испытывал, были для него совершенно внове. И он был слегка растерян.

— Подарок, Чу-Чу. Подарок. — Он неловко развел руки. — Означает, что я люблю тебя. — Он поцеловал ее в лоб, провел пальцами по щеке и оттолкнул от себя. — Можешь оставаться здесь, — показал он рукой на диван. — Чу-Чу — оставаться, о`кей?

Словно не слыша его, она удалилась, держа камень перед собой и любуясь его переливами; мне бросились в глаза мягкие линии ее плеч и затылка и нежные подколенные чашечки.

— Ладно, она всего лишь ребенок, — пробурчал Чен. — Но таких детей насилуют каждый день и здесь, и на границе, и в деревнях. Тут ее не собираются насиловать, ее любят, верно?

— Я мог в этом убедиться.

— Ладно. Так в чем суть дела, Джордан? Ты хочешь выяснить, обладает ли Малышка Стальной Поцелуй тем оружием, о котором говорил?

— Главным образом.

— Если его у нее и нет, то, конечно же, она захочет его заполучить.

— Ты когда-нибудь его видел?

— Нет. — Он перекладывал с руки на руку замшевый мешочек. — Но нечто подобное попадалось мне на глаза. И я бы сказал, что если эта штука в Юго-Восточной Азии попадет не в те руки, тут все встанет дыбом. Она может сшибать в небе вертушки, точно?

— Любой самолет до высоты в тридцать тысяч футов. Мешочек мягко упал на стол.

— Тридцать тысяч! Боже небесный! И прямо с руки? Да это почище “Стингеров”.

— Раза в три.

— Он задумался, опустив глаза; затем вытащил из пачки еще одну длинную черную сигарету, прикурил ее и взглянул на меня сквозь дым.

— Ты давно знаешь Кэти Маккоркдейл?

— У нас был с ней ленч.

— Должно быть, ты произвел на нее впечатление.

— Может быть, она просто хорошо разбирается в людях.