Брат и сестра Волох обречённо потянулись за своими ремнями и мы дружно рассмеялись.

Наконец рычащий мотором зверь тронулся и быстро набрал положенную скорость.

– Лихо мы в тот раз по городу гоняли, а? – глянул я на друга.

– Согласен, – кивнул он.

– Это была необходимость, Матус, – напомнила Вероника о законе. – От наказания нас спасла только исключительность случившегося.

– Да уж, – поджал я губы и покачал головой, – если бы не Император…

– Он не всегда настолько добр, – отметила дочь рода Исинн.

– Как будто отец бывает добрым, – прокомментировала Валентина сзади.

– Я же тебя просила не обсуждать личность Императора в присутствии подданных, – ответила ей Вероника.

– Я помню!

– Вот и не выноси из дворца то, что должно оставаться в нём. Прошу прощения, друзья, – оглядела нас Вероника. – С трудностями воспитания сталкиваются все родители.

Валентина на пару минут насупилась, но врождённая стихийность и беспечность быстро размыли эти песочные стены. Смущённые таким поворотом, дети дома Волох постарались найти новую тему для разговора, а я улыбнулся себе под нос.

Вероника склонилась и шепчет:

– Не могу не спросить о характере твоей улыбки, Матус.

В том же тоне отвечаю:

– Настрадался общением с Валентиной.

– Считаешь уместным такое определение вашим взаимодействиям? – приподняла она росчерк брови я с замиранием сердца отметил, насколько совершенны черты лица у Вероники.

Впрочем, когда смысл слов полностью дошёл, меня взяло смущение и стыд.

– Только не подумай, что это я так маскируюсь.

– Да, мне пришлось много думать на этот счёт…