– Готов, Коля? – Он замер и прислушался. Со стороны двери доносилось лишь натужное кряхтение.

– Я… не могу. Я не хочу.

– Коля, – полковник говорил наигранно-веселым тоном. – Какого хрена тебя взяли на эту работу, если ты не в состоянии сделать даже самые простые вещи?

– А вы?

– А я уже все… В дамках. Веду в счете. Ну?

– Сейчас. Я постараюсь.

– Да уж сделай одолжение. Может, тебе нужно как-нибудь помочь?

– Как? Сказать «пись-пись-пись»?

– Почему же? Есть другие способы. Прострелить ногу, например.

– О! – в голосе Петухова послышалось облегчение. – Кажется, все уже в порядке. Помогло.

– Вот и молодец. Отдышись. – Полковник выдержал паузу. – Ну что? Готов?

– Ага.

– Постучи еще разок. Может быть, дверь и откроется. На этот раз.

Он повесил мокрый платок на запястье, закрыл глаза и прислушался.

Раздался троекратный отрывистый стук. Ковалев на секунду замер. На обратной стороне век возник мысленный образ: ненавистный кусок металла, закрывающий выход. Он плавно нажал на спуск, выстрелил и затем, убрав пистолет за спину, разбежался и пнул ногой в дверь.

Дверь затрещала и немного подалась. Полковник бил еще и еще, но дверь больше не двигалась с места.

– Коля! – полковник хотел подбодрить Петухова. – Дело пошло на лад. Я занял главную диагональ. Одна дамка уже есть, еще парочку – и я ее поймаю. Ты помнишь, как делается треугольник Петрова? Как тремя дамками поймать одну?

– Угу, – задушенно отозвался управляющий.

– Ну и хорошо. Давай, Коля. Помоги мне еще немножко.

Ковалев пружинисто согнул ноги в коленях, вытянул руки и закрыл глаза.