– А что тебя удержало от такого предложения? Думаю, мы… может, и поддержали бы.
– Вот этого и испугался! Хочешь – верь, хочешь – не верь, но тебя ведёт провидение. И если ты решил обосноваться здесь, то так тому и быть. Значит, так надо.
– И ты туда же! – возмутился я, а сам задумался: – Знаешь, у меня ведь были мысли, подобные твоим. Почему их откинул, сам не знаю. Как-то само собой всё решилось. Может, это и глупо. А теперь, – продолжил я, закончив есть, – почему скрываемся? Боимся, видите ли, больших возмущений! А что будет? Ну, чуть больше внимания со всех сторон, и всё. Мы и так на волоске и у церкви, и у властей. Нугар нам не помощник, лавийцы не отступятся, помощники рано или поздно нас вычислят.
– В том-то и дело: рано или поздно! Чем позднее, тем лучше для нас. А там война не за горами, вернее, из-за гор. Не до нас станет.
– Да с чего ты так уверен?!
– Можно подумать, ты в этом не уверен! Повсюду её запах! Обрати внимание, как всё дорожает, я такого не помню за всю жизнь. Люди шепчутся.
– Точно, жалуются на цены. А разве не всегда так было? У нас это в порядке вещей.
– Совсем не в порядке! – возмутился друг. – Когда я родился, кувшин молока стоил медяк и столько же – прошлым летом, когда я был дома. А сейчас не знаю. Приедем в Кряж, узнаем. Судя по Цитрусу, может подорожать, а это значит – крестьяне не спокойны.
– По нашим крестьянам не скажешь, что они обеспокоены большой войной. Лавийцев боятся, это да, – усмехнулся я, – а ценам на продукты только рады.
– Не путай, Шелтон граничит с Батвией.
– Ладно, чего воду в ступе толочь, что будет, то и будет! Поехали.
Ночь выдалась прохладной и лунной. Мы ночевали, завернувшись в тёплые плащи возле тлеющего костра. Витар спал, раскинув «сторожку», а мне не спалось. Кажется, я понял, почему не остался в Руинах. Для меня весь Эгнор сконцентрировался в этих маленьких государствах. Он перестал быть абстрактной планетой, причём давно. Я хотел слиться с ним именно здесь, и сам мир мне помогал. Не знаю, провидение, Бог или я сам в этом виноват, но факт есть факт… Поэтому – спать, Игорь Михайлович, и хватит рассуждений. Уснуть удалось под утро.
– Господин магистр, Витар и Егор направляются сюда, в Шелтон.
Твердь всегда принимал Теруса внеочерёдно, откладывая дела.
– Зачем?
– Агент точно не знает, но я думаю, чтобы повидаться с матерью Витара.
– Она же сумасшедшая!
– Я говорил, Витар к ней очень привязан. Раньше он минимум дважды в год её навещал.
– Интересно. Когда прибывают? А насчёт предательства господина графа выяснил?
– Прибывают примерно через две недели. А насчёт предательства… Видите ли, все стихийники находятся под клятвой о неразглашении тайн друг друга, Витар заново её давал. Сами о себе могут что угодно болтать, а другие только то, что те не считают тайной. Так вот, речи о службе графа в тайной страже никто не вёл. Он сам тоже ни словом не обмолвился. Непонятно, открылся он товарищам или нет.