Иениш появился только в первых числах ноября. По его внешнему виду было видно, что последние месяцы теперь уже бывший офицер Российского Императорского Флота провел не на курорте. Ввалившиеся щеки и мешки под глазами вкупе с общей бледностью, наглядно демонстрировали усталость стоявшего перед Иваном человека.
— Добрый день, Иван Иванович. Прошу прощения, что не появлялся ранее. Но, к сожалению, я не имел ни малейшей возможности вырваться из столицы. — поздоровался с открывшим дверь Иваном Иениш.
— И вам здравствовать, Виктор Христофорович. Можете не утруждать себя объяснениями. Газеты я читал каждый день, так что в курсе событий. И скажу честно, вы счастливчик. В иные времена за подобное расстреливали. Да вы проходите, чего в дверях стоять.
— Умеете вы, Иван Иванович, человека поддержать. — грустно усмехнулся Иениш и закрыв за собой дверь, принялся снимать пальто, — А что, в ваши времена и правда за такое расстреливали?
— В мое уже нет. Срок дать могли — это да. А вот во времена моего деда — легко. И за меньшее расстреливали.
— Суровые видать были времена. — покачал головой Иениш.
— Не то слово!
— Расскажете?
— Нет. Лучше налью вам чаю. Самовар как раз подоспел. Мария Алексеевна вышла купить свежей выпечки, а я над ним священнодействовал.
— Чай будет весьма кстати. А то погода теплом не радует. — устроившись на старом скрипучем стуле и сделав первый глоток из поданной чашки, Иениш осмотрелся в комнате, — А вы как здесь поживаете? Не скучали?
— Мне скучать было некогда. — пожал плечами Иван, — Творил! Можно так сказать. А вот Марии Алексеевне пришлось убивать время изучением добытых нами с глубин Балтики фарфоровых изделий. Полагаю, что теперь она знает каждую трещинку и завитушку на их узорах. Что же вы так, Виктор Христофорович? Почему не позволили вернуться супруге в Санкт-Петербург? Тем более у вас там сын без присмотра!
— Не беспокойтесь, Иван Иванович. Сын сейчас в кадетском корпусе, так что родительский пригляд ему не был особо нужен, а будь моя супруга дома, она лишь сильнее волновалась, видя меня ежедневно в подобном состоянии. Оттого я и телеграммы всего пару раз присылал. Незачем ей лишний раз нервы портить.
— Ну, теперь то вы свободны распоряжаться своим временем, и я бы посоветовал провести его с супругой, дабы нагнать упущенное за долгие годы службы. Надеюсь, ваши дела позволят вам подобное времяпрепровождение?
— Благодарю, дела с учетом всего случившегося весьма неплохи. Пусть и списали, но очередное звание и пенсию дали. Так что позаботиться о семье я смогу. А что касается моего будущего времяпрепровождения, то кому как не вам лучше об этом знать?
— А мне то откуда знать? — удивился Иван. — Я не пророк. Будущее людей не вижу. Тем более что в моей истории вы пропали вместе со своим кораблем.
— В таком случае, может, подскажете к чему мне теперь стремиться? Куда направлять свои силы? Все же кто как не вы, обладатель сакральных знаний, может дать дельный совет?
— Что же, возвращаясь к нашему давнему разговору. То, что вы выжили, естественно, не сильно повлияет на скорое будущее в масштабе всего мира. Но, к примеру, уже лет через десять выживший артиллерист с "Русалки" сможет удачно поразить корабль противника и тем самым поспособствовать его уничтожению. Уничтоженный корабль противника позволит одержать верх в битве. Выигранная битва позволит изменить ход войны. И так далее и тому подобное. И уже через пол века будущее может быть полностью отличным от того, что известно мне. Это как концентрические круги на воде от брошенного камешка. Первая волна в первый миг своего существования вполне скромная и простирается на небольшую площадь, но за ней следует вторая, третья, четвертая. И в тот момент как образуются последующие волны, первая распространяется уже на куда большую площадь. Вот и в нашем случае вполне возможно подобное воздействие на развитие истории.
— Если смотреть с такой стороны, то все ваши знания о будущем и в самом деле более не смогут быть неизменными. Вы поэтому не желали знакомить нас с подобной информацией?
— В том числе.
— А если бы вас попросил рассказать о будущем государь император? — глядя прямо в глаза собеседника, поинтересовался Иениш.