Я обреченно прикрыла глаза и повернулась, набрав полные легкие сухого раскаленного воздуха. Дозорный тоже прятал под тагельмустом широкую улыбку, одним взглядом обещая мне отыграться за провалившуюся попытку запугать.
Я медленно выдохнула и напомнила себе, что он единственный кочевник в этом оазисе, но кто сказал, что я не найду другого в следующем? После этого я даже смогла улыбнуться в ответ, прежде чем задумалась, зачем вообще деревеньке в непосредственной близости столицы и султанских янычаров вдруг понадобилась охрана. Особенно — такая, которой сам глава ксара кланяется, как господину… но все равно отдает приказы.
Впрочем, осыпать своего сопровождающего вопросами, выдавая проснувшийся интерес, я все же поостереглась — и просто скопировала поведение главы ксара, склонив голову. Камаль насмешливо сощурился и тоже спешился.
- Сюда, — негромко сказал он и потянул своего верблюда к самой пышной и зеленой пальме во всем оазисе. В ее тени предсказуемо скрывался колодец — искусно замаскированная дыра в земле, откуда полагалось черпать воду чудовищно неудобным кожаным ведром.
Или вытаскивать заклинанием. Я его даже знала, но без свитка или заранее поглощенного плетения не могла воспроизвести.
Камаль, явно красуясь, благородно пришел на помощь и вытянул из колодца полное ведро красноватой воды, но явно добавил еще один пунктик к уже сделанным выводам. Пока молох неспешно полоскал рогатую морду в узковатом для него корыте, я отпихнула чью-то наглую козу, возжаждавшую не только воды, но еще и приманки для муравьев, и оставила ящерицу в теплой компании. Пустынные муравьи — не чета тем, что выращивают на фермах специально на прокорм, зато куда проворнее: на медовый запах они сползлись моментально, отпугнув коз. Верблюд кочевника неодобрительно покосился на быстро выстроившуюся черную цепочку и отступил в сторону, утягивая за собой хозяина. Тот и не думал сопротивляться, благо уже успел наполнить водой свои бурдюки.
А его шатер, хоть и стоял на самой окраине поселения, безо всякой защиты саманных стен, оказался соткан из драгоценного чинайского шелка, который мне до сих пор доводилось видеть разве что на тайфе. Готовность впустить внутрь случайную путницу теперь казалась мне до того подозрительной, что я замешкалась, не решаясь откинуть полог, и Камаль сам приподнял его для меня, уже не скрывая веселья.
- Ну что, ас-сайида Мади, не порадуешь ли дозорного беседой?
Закатный луч с любопытством заглянул в шатер, рассыпавшись игривыми бликами по огромной лисьей шкуре, расстеленной вместо постели. Я нервно сглотнула.
Радовать дозорного я не хотела совершенно.
Глава 2.1. Щедрый дар
Мне понадобилась не одна минута, чтобы осознать, что Рашед и Руа в обороте были совершенно другого оттенка, а эта шкура принадлежала скорее пустынному фенеку* — разве что огромному, как и все оборотни. Все это время я простояла столбом, прикипев взглядом к походной постели, и сам дозорный уже казался скорее польщенным, чем позабавленным.
Я скрестила руки на груди и сощурилась.
- Если добрый господин намерен удовольствоваться беседой.
Господин на поверку оказался весьма недобр и, сдавленно фыркнув в тагельмуст, молча отошел к своему верблюду. Полог шатра с тихим шелестом опустился прямо перед моим носом, скрывая чужой военный трофей. Я сжала кулаки, медленно досчитала до трех и все-таки вошла внутрь.
Ни к чему кочевнику или жителям оазиса знать, что так остро я отреагировала не на шелк и дорогую обстановку, а на одинокую шкуру на постели. Если в городских стенах оборотней просто не терпели, то в пустыне — сразу палили на поражение, потому как Свободные еще могли промышлять не только разбоем, но и скотоводством, и наемной работой, а вот у оборотней выбора не было. Трудновато разводить коз, если раз в месяц все племя разом выходит на охоту, не слишком-то разбирая, где свой, а где чужой. Я могла попасть под раздачу просто потому, что воспитывалась в городе, где надо мной не висела угроза голода из-за украденной козы, и, хоть я и понимала, почему оборотней терпеть не могут, все же не могла мысленно приравнять их к паразитам и поддерживать безоговорочное истребление. Не говоря уже о том, что произошло бы, если б кто-то в оазисе узнал, что я выполняю поручение одного из перевертышей. Или что он вообще есть в столице…
А ведь Рашед об этом наверняка уже подумал, просчитал все варианты, прикинул возможности… и все равно отпустил меня. Интересно, почему — так сильно хотел добиться моего доверия или имел неплохую подстраховку?
Я вспомнила непробиваемую физиономию тайфы и поняла, что верны, кажется, обе версии.