– Я знаю эту женщину, – произнёс, наконец, Борис. Лисицына с присущей ей проницательностью, приготовилась задавать вопросы.

– Кто она, Борис Михайлович? И откуда вы знаете её?

– Я видел её обнаженной. У неё есть ещё одна татуировка! – Лисицына поморщилась от его откровенного признания. – Вы не так поняли. Я видел её на пляже. Это Хельга Кауфман – личный помощник нашего любимого, уважаемого партнёра Отто Вагнера! – съязвил Борис.

– Вы запомнили эту татуировку? Расскажите, что изображено на второй?

– Хельга всегда носила блузки с длинным рукавом. На выставках, собраниях акционеров я никогда бы не увидел этих татуировок. В день торжественного открытия отеля в Египте сотрудники пошли на пляж. Мне необходимо было найти Аню для серьёзного разговора, и обнаружил я её в компании Хельги. Девушки лежали рядом и загорали. Тогда я и рассмотрел эти татуировки. Вторая, на бедре, в точности повторяет рисунок первой, только имя на ней другое...

– Какое же?

– Yan, – написал на листочке Борис.

– Господи! Неужели она вас подорвала? Борис Михайлович, вы точно не знали эту женщину раньше?

– Нет, конечно, Валентина Васильевна. Я уверен, что она простая пешка, исполнитель.

– Интересно, Отто в курсе происходящего? И кто этот Ян? Кто такая Мила?

– Яна я не знаю и никогда не слышал этого имени. Среди наших зарубежных партнёров нет человека с таким именем, – твёрдо ответил Борис. – А Мила – это её дочь.

– Напишите мне полный список фамилий зарубежных партнёров холдинга. Мы будем проверять всех.

– Валентина Васильевна, у меня к вам просьба, – взмолился Борис. – Не показывайте Анне эту фотографию. Она тоже видела Хельгу обнаженной и опознает её.

– Разве это плохо? Возможно, они приятельницы, и Хельга рассказывала вашей жене про Яна?

– У моей жены были отношения с Отто Вагнером. Он долго ухаживал за ней и делал предложение. Поймите, она может позвонить кому-нибудь и проговориться. Вы же не хотите спугнуть преступника?

– Вы правы. Только на Вагнера у нас ничего нет, чтобы считать его преступником.

– Но он же не перестаёт быть подозреваемым, я прав?

– Борис Михайлович, мне достаточно того, что Хельгу опознали вы. А к Анне у меня будет отдельная просьба: позвонить приёмной матери Ирэны Миллер и поговорить с ней. Возможно, она не знает ничего о гибели дочери.

– Приёмной? Разве Ирина была сиротой? – недоумевал Борис. – Тогда откуда у неё капитал? Получается, все, что она рассказывала о себе, враньё! Родители, бизнес...

– Ирина получила наследство и страховку на крупную сумму, оформленную её матерью, как только та заболела. Насчёт отца вы правы, его она никогда не видела.