Книги

Бабье лето медвежатника

22
18
20
22
24
26
28
30

Ну, и дела! Получается, что здесь ключ к разгадке, – значит, надо его раздобыть. Если под каждым окошком подслушивать, в конце концов во всех тайнах разберешься. Что это за досье чертово, если от него так много зависит? Ладно, начнем по порядку!..

Пенкрофт взобрался на подоконник и соскочил в комнату. Револьвера у него не было, ну да в комнате все равно не видно.

– Руки вверх! – на всякий случай крикнул он. – Дом окружен. Одно движение – и я стреляю!

В полумраке комнаты едва различались два силуэта, один – и правда женский. Женщина приглушенно вскрикнула.

– Мы целый час ведем наблюдение за домом! – продолжал Пенкрофт. – Что сказал Паоло перед смертью? Выкладывайте, да поживее!

– Бен! – послышался женский голос. – Господи, Бен!

Из угла доносилось тяжелое дыхание человека. Кто бы это мог быть?… Главное не ослаблять напора, – подсказывала Пенкрофту интуиция.

– Отвечай! Если в точности передашь последние слова Паоло и мы узнаем, где находится досье, я сохраню тебе жизнь. Если нет – повешу собственными руками.

– Я полагаюсь на тебя… – прошептал мужчина. – Не забудешь же ты, что я был другом твоего отца.

Вот-те раз: доктор Гонсалес, специалист по части сногсшибательных ударов!

– Когда я подоспел сюда, Паоло был уже при смерти.

Пенкрофт упустил из виду, что на него падает свет луны и нетрудно заметить: он без оружия. Зато доктор был вооружен. Лицо его исказилось от ярости, едва он понял, что его провели.

– Ни с места! – прошипел Гонсалес. – Иначе продырявлю тебя насквозь, шут гороховый!

Внезапно в комнате вспыхнул свет, и все трое, ослепленные, заморгали глазами.

– Руки вверх! – раздался чей-то звонкий голос.

На пороге стоял Дик – в ночной рубашке и с револьвером.

3

От неожиданности Гонсалес послушно поднял руки и застыл на месте. В ту же секунду у него вырвали оружие, и кулак Пенкрофта мощным ударом отправил его в дальний угол комнаты. Незадачливый доктор свалился мешком. У Дика вырвался одобрительный возглас.

– Спасибо, сеньор! – с чувством произнес Пенкрофт.

– Я всего лишь выполнил свой долг.