Ремень он уже застегнул, а вот винтовку оставил снаружи, я с перочинным ножом, тот со своим, и скользнули в дом. Причём старались отбить запах крови, больно резкий, в том корыте ополоснули руки, одежду старались отмыть. Не сильно помогло, но хоть так. Двери не заперты были, попал в сени, я впереди на ощупь шёл, шаря перед собой рукой. Так и нашёл ведро, наткнулись бы сослепу и загремело бы. Явно специально в проходе поставили. Бояться они нечистую силу, что по Белоруссии безобразничает и шею людям сворачивает, ох боятся. Дальше проверил дверь, из сеней в избу, аккуратно на себя тянул, и поймал швабру, не нашумела. Дальше в избу проникли, где зажимая рты, нанесли удары ножами. Раздавались хрипи, мычание. Я одного полиция прирезал, и в сердце ударил тому пареньку, что заводилой в моём избиении был. Вообще ничего в душе не шевельнулось. Остальных бы найти, а найду, когда Дар вернётся, я ничего не забываю. Нашумели, но в живых никого, дважды пробежались. Шум на улицу особо не вышел. Хорошо ещё немцы ранее собак всех постреляли, а то лаем бы внимание привлекли. Меньше чем за минуту одиннадцать человек на тот свет спровадили. Четверо из них мои. Я зажёг лампу керосиновую, отчего разведчик присел и зашипел, что я нас подсветил, но так действительно удобно. Тот обувь подбирал, форму свежую, у того вся в крови уделана, шинель нашёл, его размер. В общем, оба собирались. Я свою куртку вернул и кепку. Нашёл одеяло неплохое, вещмешок, куда со стола убирал съестное. Тарелку, котелок и ложку. Ещё один красноармейский сидор был, в него боец тоже убирал съестное. Хлеб честно поделили, полтора каравая было. По документам полицаев узнал, что один местный, его дом, остальные с Украины, видать на усилие батальон или два прислали. Боец ещё оружия набрал, после этого мы покинули дом. Лампу к слову я прихватил, только потушил. В сарае, в другом, не где нас держали, повезло. Сверкнул спицами велосипед, когда я спичку зажёг. Пока боец выводил коня с конюшни, выбрал из трёх, седлал, тот умел верхом, я велик вывел. На этом и попрощались, я наотрез отказался с ним ехать. Тот к своим рвался, в сторону Смоленска, где сейчас бои шли, всё же я тут историю серьёзно изменил, надеюсь дойдёт, теперь есть с чем. Я же вещи и трофеи на велосипеде разметил, и ещё разок в дом сбегал, в подпол спускался, на чердак поднимался, сундуки открывал, немало интересного нашёл.
Была детская зимняя тёплая одежда, валенки, комплект себе подобрал и закрепил на велосипеде, и дальше встал под верхней рамой, и налегая на педали, покатил. Это когда от деревни на километр ушёл, до этого толкал, стараясь не шуметь. Да уж, это вам не с пси-силой, когда усиливаешь тело. Тяжело. Да и я перегрузил. Даже на руле узел с одеждой. Но главное, мы смогли тихо и незаметно покинуть деревню и вот разошлись. Тот ускакал в одну сторону, а я покатил в другую. Удачи нам обоим. Теперь Минск мне не нужен, к бункеру напрямую покатил. Часть ночи на дорогу потрачу, потом прятаться до следующей. Ох как же всё болит, неплохо меня отделали. А дом я заминировал, полыхнёт, там бидон керосина, когда растяжку стронут. Когда светать начало, я был ещё в пути. Километров на десять укатил, используя все свои итак небольшие силы. Это между прочим немало, ночь у меня не полная была. Иногда просто шёл толкая велосипед, отдыхая на ходу, но то что велик перегрузил, ни разу не пожалел. Всё нужное. Наконец нашёл место где можно спрятать своё транспортное средство и вещи, а сам устроился метрах в ста. Если найдут, то скажу:
Ранее я рассчитывал за пять дней дойти, ещё и Минск посетив по пути, а я эти пять дней на велосипеде ехал. Что-то не рассчитал. В принципе, прокатился по дорогам, ночь же, на оживлённые трассы не выезжал, посты если обнаруживал первым, обходил пешком по полю, толкая велосипед. Повезло, ну вот действительно повезло, обошлось без ненужных встреч, часто прятался от случайных попутчиков, и так добрался до нужного леса. Выспался в глубине опушки, и когда проснулся, а время час дня было, позавтракал в сухомятку, но чай из термоса, двухлитровый, в тему был. Попил, на велосипед поклажу и двинул по лесу к бункеру, толкая того. У меня две третий дороги так прошло, тяжело ехать без пси-сил. Чуть позже я всё спрятал в малиннике, накрыв куском брезента, что заменял у меня тент, уже был мелкий дождик, что сильно замедлил в пути, проверить бункер надо. Да, я знаю, что его не найдут до сорок четвёртого, тем более кроме меня о нём никто не знает, но это просто элементы безопасности. Знаешь не знаешь, а проверить надо. Я двинул к основному входу, решил через него проникнуть, а по пути присел и глянул на свежие следы. Почва мягкая, а я слишком хороший следопыт чтобы такое пропустить. Свежий след, утрешний. Трое, причём у двоих сапоги немецкие, и шли они от бункера, куда я направлялся. Так рядом со следом и шёл, поглядывая по сторонам, потому движение вдали и засёк между деревьями. Обошёл, и глянул на бойца в шинели и пилотке, что с винтовкой «Мосина» явно стоял на посту. Снова обошёл и глянул со стороны на основной вход в бункер. Там старались следы не оставлять, но народу много ходило, натоптали. Бункер был занят, без сомнений. Также тихо вернувшись к малиннику, я сел на корточки рядом с лежавшим на боку велосипедом, только колесо торчит из-под тента, и задумался.
В той жизни, где я пользовался обеими бункерами, никто о них не знал. Значит, здесь были такие изменения, что повлекли подобные последствия. Первое что приходит на ум, я освободил немало военнопленных, чего не было в прошлый раз. Скорее всего тот, кто знал об этом бункере НКВД, сгинул где-то в лагерях, поэтому когда я был киномехаником в партизанском отряде, сюда никто так и не пришёл. А тут я освободил немало наших, как и знающего, и он не один пришёл, а с группой товарищей, с которыми был освобождён. Те не рванули в сторону своих, как другие, а обосновались тут по какой-то причине. Это причину я не знал, но стало ясно, что делать мне тут просто нечего. Однако есть второй бункер, и надеюсь там таких проблем нет. Только одна, похороны ответственного лица. Тот кровью истёк в тамбуре и умер. Тело там лежит. Ладно, сделаем. Покидать малинник я не стал, поискал вокруг сухих дров, у меня маленький топорик был, хорошо заточный, нарубил веточек, выкопав ямку, пехотную лопатку имел в чехле, развёл костёр, и вскоре стал готовить в котелке, круглый красноармейский, похлёбку. Супу захотелось. Муки немного было, кило два, решил тесто замесить в тарелке и лепёшек напечь, а то хлеб закончился. А как стемнеет к тому большому бункеру поеду. Буду его обживать. И да, с этим проблемы. Там нет ничего, а значит нужно запасы сделать, даже дров, да много чего. Думаете такие вылазки не засекут, и я не выдам бункер? Жить в бункере, имеет смысл если там есть всё необходимое, все запасы. Жить в пустом, без хранилища, пустая трата времени, я буду тратить это время на вопрос выживания и добычи всего необходимого. Да я знаю о множестве схронов, где-то есть запасы, но постоянно жить там, это уже не то, весь смысл теряется. В схронах жить долго нельзя, это скорее место пересидеть облаву. А тащить запасы из них в бункер, вскрывать тайники с зерном… Да ну к чёрту такое.
Знаете, есть ещё один бункер, на Украине, отсюда почти шесть сотен километров по прямой. Принадлежал то ли Коминтерну, то ли ещё какой разведывательной организации, но он тоже неплохо оборудован и оснащён, склады полные. Я его нашёл, когда совершал кинорейд с агитбригадой. Сдал тем партизанам, что ближе, очень они такому подарку обрадовались. После этого как-то идея с Москвой кажется более… желанной что ли? Да, до неё даже дальше, но я тут транспортом другим воспользуюсь. Самолётом. Найму ушлого адвоката, они ещё риелторами подрабатывают, тот снимет мне отдельную квартиру, не коммунальную, на год, с участковым договорится, мол, племянник живёт, с матерью, а то они проверяют бывает, и спокойно буду жить. Припасы покупать на рынке, я схроны вскрывать стану время от времени. В Москве всю войну работал цирк, работали кинотеатры и просто театры, опера, разные увеселительные кружки. Там мне точно не будет скучно. Чёрт, да почему бы и нет? Так и сделал. Две ночи пути до бункера, тут никого чужого, проверил, спустил велосипед в тамбур и на ближайший склад, в тамбуре тело старшего лейтенант лежало, запах ещё тот был. Вещи оставил на складе, а погибшего похоронить не могу, я его просто не подниму. Оставил на будущее, там пообещал мысленно обязательно это сделать. Ну и налегке к Барановичам, там транспортный аэродром был. Две ночи выжидал, первой не получилось, нелётная погода, а во вторую пробрался на территорию и юркнул в салон транспортного «Юнкерса». Дверь ручки не имела, но я знал о проблеме и отвёртку прихватил, ею и вскрыл. Там в полу скрытые ниши, для вещей, в одной и спрятался, держа наготове револьвер. Собираюсь его угнать, держать лётчиков на прицеле и вести к Москве. А что, сам не смогу, сил не хватит, а как штурман легко поработаю, обмануть меня не получится. Дальше прыгаю с парашютом, а те пусть летят куда хотят. Это будет платой за то, что докинут меня до Москвы. И всё равно хватит им топлива на обратный путь или нет. Вот такие дела, а угнать самолёт я всё же смог. Четыре часа ждал.
Услышав шаги жены, я откинулся на спинку пилотского кресла и положил ноги на пульт управления, демонстративно отхлёбывая от парящий кружки из обожжённой глины. Зашедшая на мостик Ирен, посмотрела на меня и едва уловимо улыбнулась. За все жизни мне впервые встретилась девушка, которую я с уверенностью могу назвать своей половинкой. Настолько мы чувствуем и понимаем друг друга, и хохму, что я сейчас изобразил, она уловила влёт. Ну нельзя в таком виде управлять дирижаблем, ни доступа к экранам, ни к управлению. То, что я разыграл это для неё, та поняла. Сейчас та в положении, пятый месяц, второй наш ребёнок, а мы уже десять лет женаты с Ирен. Опыт растёт. Вот и сейчас зайдя на мостик, та спросила:
- Дорогой, где наш сын?
- Наш шилопопый сынишка тут, на мостике прячется.
Из-за тумбы пилотского пульта послышалось недовольное сопение. Ларс, не любил, когда его так величали. Но ведь верное замечание, тот и сам это признавал. Забрав нашего шестилетнего сына, с которым ни дня без приключений, та направилась к выходу, напомнив, что обед через двадцать минут. А перед тем как покинуть мостик, та повернулась и спросила:
- Солнышко, ты что-то хотел сказать утром? Извини, отвлеклась с Ларсом.
- Ах да. Ты же знаешь, я вчера вернулся из очередного мира. В общем, искины сообщили, что я вернул в строй тысячу гипермаяков, они все посчитали, по ауре судили. Оказалось, всё что до этого, это работа стажёра. Я у них так был отмечен. А пройдя такую долгую проверку, я был переведён в мастера-ремонтники. Полноценные, с регистрацией по всем базам. Два часа регистрацию проводили.
- Ты хочешь сказать?..
- Да, у меня к порталам доступ младшего админа, и я могу брать с собой сопровождение. Не более пяти человек. Так что как вернёмся от твоей мамы, с этих выходных, и посетим ветку Земли. Я уже накидываю расписание.
Поправив клипсу военного нейрокома в ухе, Ирен тоже оценила это оборудование выше всяких похвал, и активно пользовалась, и кивнула. Подойдя, та обняла меня, счастливо улыбнувшись.
- Значит, будем путешествовать по мирам. Я на это надеялась. Знаешь, даже завидовала тебе.
- Будем путешествовать, готовься. Сначала вдвоём, в следующий раз Ларса возьмём. Он псион, пусть и не инициированный, думаю, станет мастером-ремонтником. Искины обучат.
- Я сейчас хочу, - попросился Ларс, делая умильное лицо.
- Подумаем, - хором сказали мы с Ирен, та смеясь побежала за сыном, а я, проверив как летит наш дирижабль, полтора маха даёт, и задумался. До нашего домика в горах, где уже второй месяц отдыхала мама Ирен, ещё час лёта. Так что есть время поразмыслить.
С момента как я получил это тело, прошло двадцать два года. В каких только приключениях не бывал, но выходил живым, и мне повезло встретить Ирен. Ладно, тут думаю всё по порядку стоит описать. Моё очередное перерождение началось неплохо, пусть снова малец, сорок первый год, рядом с границей, тяжёлое ранение и остальное, но это всё решаемо. Проблема была в том, что я решил прокачать Дар, что раньше не умел делать, но с новыми знаниями получилось. Дар пошёл на перезагрузку. Да, процедура долгая и там крайне не рекомендуют умирать или инициировать Дар заново, нужно только подождать. В среднем это год. Вот я терпеливо и ждал, жил в Москве, раз в два месяца меняя квартиру, адвокат-риелтор всем представлялся как мой дядя, я ему платил за это, и вот так спокойно жил. Чёрт, Дар запустился, сам, в декабре сорок четвёртого. Три года! Ни год, ни максимальные два, а три! Я уже и надежду питать перестал, просто жил. А тут собрался, покинул Москву и в Белоруссию. Те места где я в сарае сидел, где меня избавили, уже полгода как освобождены были. Только от деревни даже печей не осталось, тут бои шли. Да и каратели поработали. Так я облетел все деревни и сёла вокруг. Тоже немало пожжено, люди в землянках жили, но нашёл одного из тех, кто избивал меня. Думаете забыл? Нет, дело принципа. Тот и сообщил что остальные погибли, он из всех один и остался. Я его не убивал, я же не монстр какой. Есть такое слово, отп*здили. Как со мной было. Вот и я его так отп*здил, десятилетний пацан пятнадцатилетнего парубка, что тот утирая кровь с лица со сломанными ногами только уползти смог. Я тело пси-силой накачал. Вот такие дела. Причём, я и заявление как свидетель написал местному уполномоченному, придя с иллюзией матери, что тот участвовал в травле советских бойцов, и в работе на полицаев, и не солгал. Испортил ему будущее, да, но он сам в это влез. На сторону сильных тогда перешёл. Да понимаю, что за компанию с дружками, но в любом случае отдача должна быть и он её получил. Да тот и так на учёте был, знали о нём. После этого к бункеру, похоронил тело командира, как и обещал.