К утру стало ясно, с эскадрой Того рейдеры благополучно разминулись. Первый день лета для крейсеров Небогатова прошёл скучно и однообразно, корабли утюжили Японское море с 14–15 узловой скоростью, машины работали без сбоев. Со стороны Японии пару раз показались дымы, но быстрые русские крейсера легко избегали сближения и опознания. Вторая ночь прошла также спокойно, правда начали «ловиться» японские радиопередачи, но адмирал приказал следовать прежним курсом, не принимая во внимание близость неприятеля.

Брусилов, ввиду приближения к Цусимскому проливу отважился на разговор с вице-адмиралом.

– Ваше высокопревосходительство, – начал командир «Громобоя».

– Что так официально, Лев Алексеевич, встревожился Небогатов, – случилось что? С крейсером, на отряде?

– Нет, всё благополучно, у меня к вам, Николай Иванович один вопрос. Если встретим в проливе японские корабли – атаковать будем или пройдём мимо?

Адмирал понимающе хмыкнул. То, что он при прорыве во Владивосток не «затоптал» отряд Катаока многие «теоретики» ставили ему в вину. Мол, не следовало упускать шанс убавить число вымпелов противника, «отъедая» от японского флота «по кусочку».

Но Брусилов был теоретик без всяких кавычек, один из самых талантливых подготовленных молодых офицеров, будущий адмирал, в чём Небогатов нисколько не сомневался, и собирался всемерно способствовать карьере умника каперанга.

– А давайте, Лев Алексеевич, я сейчас на бумаге кратко напишу свои соображения, а вы мне свои изложите. А потом я лист то и разверну, – предложил младший флагман ТОФ.

– Охотно. Итак, у нас два мощных скоростных океанских рейдера с большим числом орудий среднего калибра в бортовом залпе. Комендоры подготовлены хорошо, скажу без ложной скромности. Судя по тому, что мы оставили эскадру Того, усиленную двумя броненосными крейсерами Камимуры за спиной, нам может встретиться только отряд адмирала Катаока. Броненосец «Чин-Иен» тихоход, не успевает даже за старенькими «Мацусимами». А их троицу «Россия» и «Громобой» превратят в развалины очень быстро. «Чиода» или «Идзуми» вряд ли вмешаются в драку, постараются удрать, чтобы не увеличить число потерь императорского флота.

– Ловко вы, Лев Алексеевич излагаете, – рассмеялся Небогатов, – не знай я вас как грамотного и дельного офицера, за хвастуна бы посчитал.

– Николай Иванович!

– Да ладно, ладно, читайте, – вице-адмирал открыл листок на котором ранее красным карандашом вывел два слова: ВСЕХ УТОПИМ!

Небогатов и Брусилов не знали о передислокации старого китайского трофея «Чин-Иен» в Хакодате, поэтому когда в полдень 2 июня крейсера «напоролись» на транспорт конвоируемый «Хасидате», первым делом подумали – далеко ли находится древний тихоход, вооружённый однако ж грозными, пускай и старыми двенадцатидюймовками…

Но командир «Хасидате» о местонахождении своего броненосца знал и никаких иллюзий относительно исхода боя не питал, понимая, что пока его крейсер будут рвать «Россия» с «Громобоем» скоростной русский бронепалубник и мощный, быстрый вспомогательный крейсер спокойно утопят гружёный провизией и патронами для Маньчжурской армии полуторатысячетонный пароход.

И, сообразно с обстановкой, бравый каперанг Фукуи Масаёси нисколько не заботясь о конвоируемом судне, решил нанести врагу максимально возможный ущерб, для чего отослал расчёты малокалиберной артиллерии частью к 120-миллиметровкам, а частью в кочегарки. «Хасидате» ринулся на противника, стараясь поймать момент и поразить такую большую мишень как крейсер типа «Рюрик» из орудия главного калибра.

Русские накатывали на «Хасидате» строем фронта, посередине находился «Громобой». Небогатов приказал недовольному Ферзену отойти подальше и не ввязываться в бой ни при каких обстоятельствах. Адмирал предполагал возможность тяжёлого повреждения одного из больших крейсеров, мало ли – раз в год даже из разболтанной японской тринадцатидюймовки можно получить «привет». В таком случае, после утопления «Хасидате» Небогатов на «Изумруде» в паре с «Рионом» уходят к Клапье де Колонгу, а «Россия» и «Громобой» возвращаются во Владивосток.

Но, как и подсчитывал Брусилов, старый японский крейсер, двум «рюрикам» с отменно подготовленными экипажами, оказался действительно «на один жевок». «Громобой» и «Россия» разогнались до 18 узлов и разошлись, беря отважного японского тихохода в клещи, сразу же обрушив с двух сторон на «Хасидате» град шести и восьми дюймовых снарядов. Соскучившиеся по делу комендоры взяли высокий темп стрельбы, но попадания в японца начались почти с первых выстрелов, поэтому артиллерист Небогатов, не стал по своему обыкновению ворчать и считать стоимость снарядов каждого калибра, «выпуленных в белый свет как в копеечку»…

Через полчаса всё было кончено – «Хасидате» горел и погружался носом в воды Японского моря. «Россия» и «Громобой» получили по два 120-миллимитровых «подарка», убитых и раненых не было. Тринадцатидюймовое орудие японского крейсера так и не выстрелило, очевидно, бой на встречных курсах, да ещё с двумя сильнейшими быстроходными противниками выбил главный аргумент «Хасидате» в самой завязке сражения…

Ферзен неожиданно долго возился с транспортом, вызвав неудовольствие адмирала.

– Лев Алексеевич, держите курс на «Изумруд», здесь «Россия» и в одиночку добьёт японца. А пароходику, для скорой встречи с Нептуном ваших восьмидюймовок явно не хватает.