Нет, надо с другого начать. Генерал Цицианов Павел Дмитриевич, он же Павле Димитрис дзе Цицишвили, он же პავლე დიმიტრის ძე ციციშვილი в прошлой кавказской войнушке, что князь Витгенштейн развязал, должен был по его хитроумному плану занять Еревань. Но у больших генералов свои причуды. И Павел Дмитриевич вместо Еревани пошёл захватывать Гянджинское ханство. Ну, и ладно бы. Захватил бы Гянджу и пошёл всё же на Еревань. Или Эривань? Так нет. Пока Брехт с союзниками персов метелили и ханства к Дербенту и России присоединяли, генерал Цицианов Гянджу взять не смог. Постреляли, постояли, попытались взять штурмом и тут персы запросили мира и Александр приказал Цицианову вывести войска из Гянджинского ханства.

Персы мир нарушили и вторглись в Еревань и Нахичевань. Было это в прошлом 1804 году. В самом начале. Тогда Цицианов получил команду снова идти на Гянджу. И штурмом взял её, подчинив Гянджинское ханство, за что вскорости был произведён в генералы от инфантерии. 20 апреля 1804 года он ввёл войска в Имеретию и 25 апреля заставил царя Соломона II подписать трактат о российском протекторате над Имеретией (Элазнаурский трактат). 20 и 30 июня 1804 года Цицианов нанёс поражения персам во главе с сыном шаха Аббас-Мирзой при Эчмиадзине и Канагире, после чего осадил Эривань. А вот дальше опять всё пошло вкривь и вкось у Цицианова. 17 июля Цицианов отразил попытку персов деблокировать город Эривань. Но 4 сентября, из-за нехватки продовольствия и сил, Цицианов снял осаду с Эривани и вернулся в Тифлис.

Всё, вот теперь про хана Нахичеванского. Звали бедолагу Келб Али-хан Кенгерли. Правил себе своим ханством, дворец огромный и красивый построил и, в общем, процветал. Но тут тот самый Ага-Мохаммад шах Каджар, который скопец, которого убили охранники, и шапку которого князь Витгенштейн подарил Александру, пошёл войной на Тифлис. Разорил Грузию, поубивав там половину населения, а по дороге захватил и несколько ханств, которые уж больно много самостоятельности проявили. В том числе и Нахичеванское. А тут это Келб Али-хан ещё и подставился. Как-то через губу разговаривал с шахом Ирана, когда тот потребовал от него заложника — родного брата Аббас Кули-хана. Шах так-то крутой был, круче крутого яйца, он позвал Келб Али-хана в свою палатку, выколол ему глаза и взял в плен, а на должность в Нахичеванском ханстве поставил Аббас Кули-хана.

Но тут и самого Агу-Мохаммад шаха Каджара порешили охранники. Слепец уехал в Еревань и даже добился там приличных успехов. Он оказывал влияние на Мухаммед-хана Эриванского и даже получил право голоса в управлении ханством. И начал мутить, заигрывая одновременно и с Цициановым и с новым шахом Ирана Фетх Али-шахом. Вскоре, пользуясь всеобщей неразберихой, и тем, что Брехт с Цициновым замирились с шахом, слепец вернулся домой и подмял младшего братика.

И опять жизнь ему подножку подставила. Фетх-Али шах прислал Келб Али-хану фирман с требованием принять участие в «наказании и исправлении вероломного русского племени, отражении и устранении интриг и упорядочении дел в важнейшей провинции Грузии». Хан, как мог, отлынивал, не рвался в бой на Грузию и всю Россию. Не подействовали на него и угрозы казни его старшего сына — Назар-Али Бека, находившегося у шаха в аманата. В марте 1804 года передовой отряд персидской армии во главе с Пир-Кули ханом вновь выдвинулся в Нахичеванское ханство и овладел его столицей. Келб Али-хан, как и в прошлый набег неприятеля, загодя покинул Нахичевань и укрылся в Ереване.

И тут Пётр Христианович понял, что дело пахнет керосином. В прямом смысле. Если сейчас не пресечь новый поход обладателя самой красивой в мире бороды на Кавказские ханства, то тот все его завоевания вернёт в зад. А у него уже построен заводик по превращению нефти в керосин для ламп, в смесь бензина и солярки для топлива на кирпичном заводе и асфальт для благоустройства Дербента и окрестностей. Опять только бочками из Грозного нефть возить дорого, Баку ближе и перевозка морем возможна. Потому Баку нужно отстоять, да и другие ханства терять не хочется. Война, так война. Не он её начал. Пришлось срочно собирать всех, кто может быстро прийти на помощь и выдвигаться к Нахичевани. Откликнулись и Марат Карамурзин и шамхал Тарковский Мехти II и бакинский хан Хусейн-Кули. Десятитысячным войском в апреле 1804 года приступом взяли Нахичевань. По дороге разгромив пятитысячное войско Фетх-Али шаха. Непонятно почему, но младший братик Аббас Кули-хан решил сопротивляться и с гарнизоном Нахичевани в несколько сотен человек попёр на союзное войско. Тут им всем и конец пришёл. Брехт занял Нахичевань, расположился в замечательном розовом дворце хана и тут со свитой прискакал слепец и стал его с насиженного уже трона выгонять.

Брехт бы может и отправил слепца куда в Петербург, как цариц грузинских, но тут слепец прошёлся по союзникам Петра Христиановича, походя обозвав черкесов сынами ишака. Не видел сидевшего рядом Марата. Слепой, бывает. Марат огорчился, узнав про нового предка, и снёс слепую голову, говорящую неправду, и сквернословящую ещё, с плеч.

Так в Нахичеванском ханстве кончились правители. А ханство это граничит с Карабахским ханством, которое теперь вошло в Дербентское. Подумал, поразмышлял Пётр Христианович и решил принять на себя ещё и эту ношу. А чего, одним ханством больше, одним меньше?! Уже на пятом и не страшно. Объявил себя ханом Нахичеванским. Раздал ханские земли дехканам и всяким азатам и нахарарам — дворянам местным, отменил на три года все налоги, кроме налога на строительство дорог, который сам сразу ввёл, и довольный нахичеванский народ с радостью принял нового хана.

Если честно, так себе приобретение. Нет, ханство-то богатое, но оно лежит на дороге между Персией или Ираном и Ереванью. А ещё оно граничит с Тебризом. Приходилось держать егерей и лезгин, там, на границе, и попытки Фетх-Али шаха и его сына Аббас-Мирзы напасть на бесхозное с их точки зрения ханство пресекать. Пареньку всего четырнадцать или пятнадцать лет, и он так и рвётся в бой со своими кызылбашами. Недавно совсем, опять перешли границу у реки персы. Аббас-Мирза предоставил Махмуд-Паше все, что смог спешно набрать: два батальона сарбазов, афшарскую конницу и две пушки. В сумме около двух тысяч человек. Егеря и немцы гренадёры просто перестреляли их всех на переправе через Аракс. За пушки Брехт потом пацана поблагодарил, письмо с головой Махмуд-Паши отправив в Тебриз. Только после этого наследник успокоился.

И теперь, после этого замирения очередного, Брехт, наконец, решил съездить домой жену с сыновьями и дочкой Эмилией проведать и заказанные Слонобои в Туле забрать.

Вот под именем никому неизвестного хана Нахичеванского и решил князь Витгенштейн совершить вояж в Европу. Иду на вы.