— М-да, Логинов и его шовинизм. Впору книгу об этом писать. В несколько томов. Трогай! — резко закричала я и прижала голову к плечам, пока меня не увидели с улицы.

— Что? — Женя посмотрел в лобовое стекло и понял, кто является объектом слежки. — Ты с ума сошла?

— Нет! Или ты по-прежнему думаешь, что всех убил Михаил? Причем только из-за того, что несчастный парень перепутал номера!

— Не перепутал, а специально отдал наш люкс мерзкому менту и его девке!

— О господи, Логинов, двигай за объектом! — Я почувствовала, что машина тронулась. Надеюсь, он не упустит нужного человека. — Знаешь, не все менты мерзкие! Вон Игорь Юлькин доверился нашей с ней интуиции, иначе преступник не был бы пойман!

— Это потому что преступник сознался. А значит, и следователь останется доволен, и начальство. А здесь, — он кивнул в сторону тротуара, — не тот случай.

— Ничего, расколется! Если что, кулаки и бицуху продемонстрируешь, как ты умеешь это делать, дорогой мой мачо!

— При чем тут мачо?

— Я хотела сказать «альфа-самец», но в современном мире это стало уже ругательством. Не хотела тебя обидеть.

— Хм, ничего себе. Тебя подменили?

— Я же не могу обижать тебя, находясь в твоей машине и отдавая тебе распоряжения из позы «сложенный конвертик»?

— Почему же? С тебя станется.

Мы ехали прямо — и уже довольно долго.

— Не сворачивает?

— Нет.

— А что делает?

— Вроде раздает какие-то листовки.

— Не смотрит в нашу сторону?

— А какая разница? Если думаешь, что я сложусь как ты, и из такого положения поведу машину, то ты заблуждаешься. Не хочу врезаться, знаешь ли. На нас-то плевать, а машину жалко, я ее недавно купил.

— Какой ты вредный, господи! — Я все-таки выпрямилась, а Логинов в этот момент остановил машину. — Действительно, листовки раздает!