Зазвучала стереозапись версии старого хита Дайр Стрейтс «Дорога жизни», и американка в лиловом пальто покинула подиум и прошла вдоль стеклянной стены слева от мужчин. Ее сменила красивая стройная эфиопка шести футов роста, демонстрируя другое велюровое пальто, на этот раз оранжевого цвета, с воротником, поднятым почти до полей эксцентричной желтой шляпы, напоминающей сомбреро.

Жиль вновь почувствовал нежное прикосновение руки Руди.

– Я думал, что ты убрал эту шляпу из программы, – прошептал Руди. – Сколько заказов мы получили на эту модель.

Жиль стоял без движения. В Париже ни для кого не было секретом, что вот уже два года Руди Мортесьер влюблен в него. Это обстоятельство превратило жизнь Жиля в сущий ад. Они составляли треугольник, который был самым излюбленным объектом сплетен: Лизиан, очаровательная манекенщица Унгаро, известный кутюрье Руди Мортесьер и его протеже, двадцатидвухлетний Жиль Васс. Сплетни прекратились, когда Жиль, доведенныи до отчаяния, попытался застрелиться из пистолета, который подарил ему Руди.

– Жаль, что ты не выкинул эту шляпу. Им она совсем не нравится, – вздохнул Руди. – Американка, по крайней мере, показала бы ее с настроением.

– Элис нужна была мне для лилового пальто, – сухо откликнулся Жиль. – Вряд ли она может представлять всю коллекцию.

Ладонь крепче надавила на руку Жиля, когда низенький кутюрье вытянул шею, чтобы заглянуть за перегородку, проверяя реакцию жен шейхов в переднем ряду на оранжевое пальто, демонстрируемое на подиуме.

Обычно дамам из арабских нефтяных стран нравился оранжевый цвет, почти так же, как ярко-красный. Однако сейчас они явно не спешили делать заказы.

– В ателье болтают, что ты посоветовал своей Элис носить контактные линзы, – прошептал Руди. – Что таких синих глаз, как у нее, на самом деле не бывает.

Жиль с удивлением посмотрел на Руди.

– Контактные линзы? Что, черт возьми, еще придумают эти курицы в швейной мастерской?!

Нервы Жиля были взвинчены до предела. Жаркий спор, разгоревшийся утром с его капризной, несчастной женой, незаконченный проект ненавистного свадебного платья и тот факт, что Руди, казалось, всегда находил повод прикоснуться к нему, – все в этот момент ужасно раздражало его. Слава Богу, Руди не знает, что он обдумывает предложение перейти в американский Дом моды! Как ни странно, но это все еще оставалось секретом для погрязшего в сплетнях Парижа.

Жиль нетерпеливо скинул ладонь патрона со своей руки.

– Боже, Руди, если Элис тебе не нравится, уволь ее, и дело с концом!

Услышав шум, моментально появилась ассистентка и шепотом призвала их к тишине.

Руди изумленно уставился на Жиля.

– Жиль, что с тобой творится? Ты сегодня такой раздражительный. – Когда молодой человек не ответил, Руди вздохнул: – Ну что же, не буду докучать тебе. Пойду. У меня тоже есть чем заняться.

Жиль понимал, что обидел Руди, и почувствовал легкое угрызение совести; ведь всем, что имел, он был обязан именно Мортесьеру.

– Подожди, – сердито пробормотал Жиль, – не уходи. Элис скоро появится в той самой модели, что тебе нравится.

Лицо Руди тут же просветлело. Он вообще был отходчивым человеком. Жиль тут же пожалел о своих словах, когда мягкая ладонь Руди снова по-хозяйски легла на его предплечье.