— Мальчишка! Обсос! На кого письку дрочит? — не унимался толстый «папа».

Андрюша вышел в гардеробную. У дверей курил вышибала, он подмигнул Андрюше:

— С праздничком, десант. Красиво выглядишь.

Андрюша хотел свирепо посмотреть на него, но понял, что ничего не выйдет. Скулы заплыли, глаза превратились в смотровые щели.

А в зале Марина все обнимала Чена, успокаивала, а тот орал что-то Алику. Распахнулись двойные двери, из зала выскочил прапор Вова.

— Хорош. Это тебе не с ментами махаться. Иди умойся. Людей напугаешь.

Андрюша вошел в туалет, держась обеими руками за живот, — жгло, подкатывало к горлу. Андрюша помотался по туалету, заполз в кабинку, склонился над горшком. Фонтаном хлынула бурая жижа — «Пиратская похлебка» с янтарными кругами.

Андрюша облокотился на раковину, открыл кран. Теплой водой промыл рот, сполоснул лицо, медленно поднял голову к зеркалу. В зеркале был точно не он. Ему опять улыбался седой загорелый человек с разными глазами, одним серым, другим черным. Ласково так улыбался. Андрюша сплюнул через плечо, и загорелый пропал. Теперь он увидел себя, но узнал не сразу: лицо заплыло, губы вывернулись, как у негра, белки глаз в кровавых прожилках, как у дохлого окуня.

Андрюша подставил лицо под теплую струю, пока не стекла розовая кровавая пена.

В туалет вошел Алик. А куда пропал загорелый, Андрюша не понял.

— Ну, как ты? — наклонился к Андрюше Алик.

— Нормально.

Алик брезгливо прищурился, разглядывая лицо Андрюши:

— Здорово этот зверь тебя разделал.

— Нормально.— Андрюша выплюнул в раковину кровавый сгусток. — Он что, кореец что ли? Или японец?

Алик тоже сполоснул лицо, промокнул его мятой белой майкой.

— Чен наш.— Алик разгладил буквы на груди.— Ченцов его фамилия. Гена Ченцов. Ченом его спортсмены прозвали. У него черный пояс, то ли по карате, то ли по таэквандо…

— Кроме карате он еще много чего знает, — сказал Андрюша.

— Думаешь? — пожал плечами Алик. — Мне это ни к чему… А за что это Вова тебя под него подставил?… А?

Андрюша понял, что его подставили, и не Вова, шеф — Сергей Николаевич — хозяин «Ариадны». Это он рассчитал всю операцию. С самого его ухода из магазина. А зачем?… Этого Андрюша не мог понять.