Когда я заходил в здание, мимо меня проехала какая-то телега — случайно посмотрев на нее, я увидел ярко-бирюзовый ящик, лежащий на дне.

— Стопэ! — закричал я.

— Што нада, дарагой? — спросил меня таксист весьма характерным акцентом.

— Слушай, сын армянского народа, ты знаешь, что там в таверне бесплатно чачу наливают? — спросил я.

— Да ты шо?! — спросил повозчик.

— Да ты шо?! — воскликнул еще десяток прохожих, случайно услышавших наш разговор.

Даже обманывать таких людей неудобно — они тут же целой толпой ломанулись в таверну, круша все на пути, а я спокойно залез в повозку, полил ящик зельем и убежал за угол. Вскоре, расстроенная толпа вышла из заведения — каждый участник процессии, включая армянина, грозно сжимал кулаки.

— Ух, шельма, обманул, треклятый шайтан! — воскликнул он, — и как святым не стыдно шутить?! Фу, молодежь пошла!

От досады повозчик щелкнул пальцами и вся его телега тут же загорелась.

— Да ну эти скотские условия труда! — закричал он, — поеду к брату в Гереван, картошку сажать, надоело голодать в ожидании карьерного роста, гори оно все огнем!

Кинув шапку на землю, повозчик двинулся к выходу из Дистрикта.

— Спасибо, — сказал мне дедок, хлопая по плечу.

— А! Чего тебе надобно, старче, ты как здесь оказался? — спросил я.

— Хотел поблагодарить, — ответил человечек и протянул мне шесть монет: одну золотую и пять серебряных, — как и договаривались.

Я глазом не успел моргнуть, а дедок уже куда-то подевался. Ладно уж, что делать? Я потопал к воротам с надписью "Дистрикт Семнадцать"; по пути я увидел того самого бугая, который рассматривал стену, как картину какого-нибудь Рафаэля или Да Винчи.

— Что делаешь? — спросил я.

— Любуюсь, — ответил тот, — мне осталось всего два серебряных, и я перейду через эту стену.

— А хочешь задание с оплатой двумя серебряными вперед? — спросил я, — будешь моим телохранителем?

— А то! — ответил блондин.

Я протянул ему две монеты и зашагал к стражнику.